Крокодилова свадьба | страница 83



– А, так это был он, – констатировал Диафрагм.

– Вы все же знакомы? – удивился Бальзаме.

– Нет, встретились на улице, и он… в общем, наврал с три короба.

– И мне тоже, – вздохнула Октава. – Он сказал, что одолжил у вас светопарат.

– Одно уточнение. У него что, есть дома голем?

– Да.

– И один вопрос – откуда?

– Даже не спрашивайте…

– Ну вот и славно, – пробубнил Честер Чернокниг. – Теперь мы знаем, кто вор! Я, пожалуй, пойду и разберусь с господином Омлетте́.

Шляпс рукой преградил дорогу церемониймейстеру.

– Нет, господин Чернокниг, я разберусь с этим сам.

– Но это касается свадьбы, она может быть испорчена, и ведь дым… – Честер быстро одумался. – Свадьбы – моя епархия!

– Я напомню вам, – нахмурился люминограф, – что он ворвался в мой дом, проломил мою стену и, нестабильность его побери, украл мой светопарат! Так что я сам, спасибо.

Решительность на секунду улетучилась, и Шляпс призадумался.

– Только если Октава покажет мне дорогу, – люминограф посмотрел на девушку. Ей показалось, что в ее глаза посмотрела оскалившиеся бездна. С взглядом Диафрагма, пока тот был в плохом настроении, всегда так происходило, а поскольку он почти всегда пребывал в плохом настроении – и это еще если все было хорошо, – то, в принципе, можно было назвать взгляд люминографа бездонным и беспощадным.

– Да, но внутрь я не пойду! Не могу ведь я так…

– Я даже и не просил.

– Нет, я считаю, что все-таки должен… – возмутился Чернокниг, но тут бездна, зрящая из глаз Шляпса, обратила свое внимания на него. – Ладно, хорошо. Но если что-то пойдет не так, сообщите.

Все трое – Октава, Глиццерин и Диафрагм – спустились с крыльца. И только когда они отошли уже слишком далеко, Бальзаме опомнился:

– Молодой человек! Совсем забыл спросить, как у вас так всегда стоит воротничок? Чем вы его крахмалите?

Но пиротехник уже не слышал этого. Или сделал вид, что не услышал, не желая ввязываться зыбучую беседу.

– Ладно, спрошу в другой раз… – промямлил кутюрье и скрылся в утробе своей святыни мод.

А Честер Чернокниг еще долго не закрывал дверь и смотрел вслед нагрянувшим гостям, сосредоточив взгляд на Шляпсе.

– Значит, господин Омлетте́, – прошептал он. – И значит, господин люминограф, у вас тоже есть… она. Какое совпадение.

Лучший свадебный церемониймейстер всех семи городов захлопнул дверь.


Омлетте́ стоило большого труда донести светопарат до дома и аккуратно, не выронив, положить на стол. Руки бывшего мужа Крокодилы тряслись и ходили ходуном, отчего прибор скользил в них, как свежая форель, которая, к тому же, еще не успела отправиться на тот свет и неистово брыкалось. Ладно бы только это – но светопарат весил в несколько раз больше абстрактной рыбы. Он был не титанически тяжелым, но тоненькие ручки Омлетте́, словно болтающиеся на плохо прикрученных шарнирах, с трудом выдерживали и это.