Из-за занавеса тонкой пеленой повалил зеленоватый дым, который клубился в самом низу сцены, прикрывая обувь актеров и собираясь в одно упавшее на землю облако. В центре стоял актер в старомодном костюме, который почему-то облепили блестками. Диафрагм не очень хорошо разбирался в истории, но даже ему было понятно, что такого – по сюжету постановки, а она была исторической, – быть не могло.
Шляпс вздохнул про себя – не дай бог во время святой паузы перед началом спектакля сделать это вслух – и списал все на художественную условность.
Актер с тонкой бородкой клинышком смотрел куда-то вверх, пока дым становился все более и более зеленым. Потом мужчина резко повернулся и, смотря прямо в зал, начал свой монолог:
– А что есть жизнь? Лишь рока легкие осколки, которые несутся вдаль, цепляя нас, уволакивая за собой в пустоту… О, что есть жизнь! Если бы я знал, что все закончится вот так, и буду стоять я здесь, удрученный, как некогда стоял мой дед и прадед! О горе мне, несчастному! Я слеп в душе, но лучше быть слепым глазами, не видя мрак тот, что как сон в двенадцатую ночь летит над миром…
Шляпсу понравился кадр – светопарат щелкнул, зашипел, вспыхнул, а вверх вылетала струйка дыма, присоединившись к пиршеству задымления.
Актер осекся и смерил глазами люминографа, стоявшего прямо у сцены. Потом откашлялся и продолжил:
– …летит над мир грез и вечности. И не помешают мне все презренные демоны, и пусть хранит меня душа поэта! – худой актер уткнулся взглядом в Диафрагма, видимо решив морально продырявить, но люминограф был не бумажным и на такие фокусы не велся. Шляпс поймал взгляд и, чтобы вывести актера из себя еще больше, сделал новую люминку – нечего так выразительно смотреть с негодованием.
Диафрагма толкнула в бок женщина, сидящая на первом ряду.
– Можно потише! – зашипела она. – Все-таки, это гениальный спектакль! Переосмысление классического произведения на современный лад…
– Какого конкретно произведения? – уточнил Диафрагм.
– Всех сразу! В этом-то и прелесть. Заметьте, все начинается с конца – как интересно и, главное, держит интригу!
– Готов поспорить, что этот парень будет мстить родному дядьке.
– Тсс! Да помолчите вы! И перестаньте щелкать соей… щелкалкой
– Обращайтесь к режиссеру, – фыркнул Шляпс. – Можно было подумать, прежде чем заказывать люминографа.
– Ой, вы что, делаете эти самые картинки
Диафрагм решил промолчать.
– Надо будет обязательно обратиться к вам после представления. А сейчас помолчите и наслаждайтесь!
