Та уверенная раскованность с которой я держал себя в этом доме и которая удивляла меня самого, была по достоинству оценена хозяином. Я чувствовал, что Михалыч просто влюбился в меня за месяц моего пребывания здесь. При одном моём появлении на его лице появлялась, улыбка, копия Женькиной, он трепал меня за плечо и спрашивал что-то вроде как дела, или как спалось. Как правило этими фразами наше общение не ограничивалось . Он уделял мне столько времени, сколько мог себе позволить бизнесмен, самостоятельно ведущий свои дела, иногда даже воровал ночные часы, которые предназначались только Женьке.
В один из жарких июльских дней после завтрака он позвал меня к себе в кабинет.
Я ловко перепрыгнул из коляски в пухлое обтянутое кожей кресло, в котором, как в болоте стал вязнуть мой зад. Михалыч уселся на огромный трон с длинной спинкой, которая автоматически отгибалась назад при малейшем на неё давлении. В первый раз между нами оказался не обеденный стол, а зеркальная поверхность дубовой столешницы, в которой я рассматривал своё довольное отражение.
– Как тебе у нас живётся, Саша? – Михалыч положил сомкнутые в замок пальцы на лакированную поверхность.
– Отлично, Иван Михалыч, – улыбнулся я, не понимая сути предстоящего разговора. Может быть, он всё-таки решил поделиться опасениями на счёт меня и Женьки. Уж не слишком ли мы много проводим времени вместе?
– Ну, вот и хорошо! Думаю, ты не пожалел, что переехал.
– Нисколечки. Нет ещё одного такого места, где можно было бы нести всякую чушь, не рискуя получить за это в зубы.
– Твои шутки это не чушь. Они мне нравятся. Всё это только говорит о живости твоего ума. Ты ещё не представляешь сколько настоящей чепухи я выслушиваю в течении дня. Кстати, об этом и речь. У меня один сотрудник совсем зажрался. Как говорят в кругах откуда ты сам недавно : «Нюх потерял». Впрочем, это нормальное явление. Человек, сидящий на одном месте много лет, часто теряет нюх. Таких людей нужно менять, какие бы ранние заслуги за ними не числились. Как это не жестоко звучит, но это жизнь…это бизнес. Я и сам, честно говоря, уже не тот, что раньше. Заменил бы себя с радостью, но не кем. На моём месте нужен особый нюх, нюх хозяина, собственника. Этот нюх должен чувствовать тухлятину раньше того, как она начнёт смердить. Я немного прошляпил, в итоге пришлось не вежливо предложить человеку уйти, а грубо послать его на хуй. Жалко, ведь мы с ним больше десяти лет проработали. Но, как я уже говорил, это бизнес. К чему я веду? – он ответил на немой вопрос нарисовавшийся в моих глазах.
