Сезон любви на Дельфиньем озере - Ольга Романовна Арнольд

Не надо искать среди реальных сотрудников наших дельфинариев героев этой книги — мои персонажи ни на кого конкретно не похожи, так же как в дельфинарии на Черноморском побережье Кавказа никогда не было преступлений и преступников (никогда, надеюсь, не будет). Но это не умаляет моей любви ко всем, кто посвятил свою жизнь изучению и дрессировке морских животных, о ком я думала, когда писала этот роман. А вот что касается четвероногих, ластоногих и разных других хвостатых действующих лиц, то все они существовали на самом деле, и я надеюсь, что верно отразила их характеры.

Действие книги происходит в середине восьмидесятых годов, но любовь к животным, как и любовь вообще, вечна.

Если бы я верила в роковые предзнаменования, то ни за что в тот год не поехала бы в Ашуко. За неделю до моего приезда в километре от дельфинария обнаружили труп некоего полковника, который отдыхал в соседнем поселке, снимая комнату у местной жительницы. Что он делал в такой дали от известных курортов и цивилизации? Очевидно, его привлекли именно эта дикость, пустынные пляжи и прозрачная вода. Эта же дикость его и погубила — к тому времени как его тело нашли на прибрежных камнях, он был мертв уже несколько часов. Он все еще был в водолазном снаряжении, с аквалангом за плечами; потом мальчишки подобрали неподалеку его гарпунное ружье. Отчего умер этот любитель подводной охоты: то ли с сердцем стало плохо, то ли в акваланге была какая-то неисправность, — так и не узнали. Но после этого Тахир Рахманов, начальник биологической морской станции, распорядился проверить все водолазное оборудование и ни в коем случае не подпускать к аквалангам любителей.

Но я не верила (и не верю) в предзнаменования и поехала в Ашуко, а распоряжение Тахира меня не касалось — я не любитель, я мастер спорта по плаванию и кандидат в мастера по подводному плаванию и с аквалангом умею обращаться так же хорошо, как машинистка со своей пишущей машинкой.

Собственно говоря, меня все уговаривали провести в тот год отпуск в дельфинарии: и мои подруги Вика и Ника, и моя тетушка Ванда. Впрочем, Ванда приглашает меня приехать в Ашуко каждый полевой сезон, но на этот раз она была особенно настойчива: у постоянного инженера-подводника ее группы было острое воспаление среднего уха (это профессиональная болезнь водолазов), и запланированный на июль эксперимент был на грани срыва. Разговаривая со мной в Москве перед своим отъездом на юг, она драматическим тоном добавила: