Извозчик, завидя столь странную процессию, встрепенулся и помог укладывать больного, прикрыв его меховой полстью. Будищев пристроился рядом, фельдшер вытянулся, отдавая честь, а мутный тип, в чаянии вознаграждения, упорно лез на глаза, придав лицу просящее выражение.
— Возьми, любезный, — протянул служителю полтинник Дмитрий. — Следи за больными, люди все же, а не собаки!
— Благодарствую, — с достоинством принял тот монету.
— А мне? — едва не взвыл сосед, внезапно осознав, что его игнорируют.
— Будь добр, дай ему по роже, я верну при случае, — поморщился подпоручик, и повелительно бросил вознице. — Трогай!
— Это со всем нашим удовольствием!
По-хорошему, Семена следовало отвезти в больницу, благо в Петербурге в них не было недостатка, но Будищев решил иначе и направился прямиком к Студитскому, недавно прибывшему в Петербург.
Доктор, как и большинство людей его профессии, снимал большую квартиру, чтобы иметь возможность принимать пациентов. Во всяком случае, швейцар появлению офицера с мальчиком на руках совсем не удивился, и даже помог им подняться по лестнице. Имевшая неосторожность открыть дверь служанка, была бесцеремонно отодвинута в сторону и еле успела пискнуть что-то вроде, смотровая там.
— Что здесь происходит? — удивленно спросил вышедший на шум хозяин.
— И вам здравствуйте, Владимир Андреевич, — широко во все тридцать два зуба улыбнулся моряк. — Мы тут немного приболели!
— Добрый день, — машинально отозвался врач, никак не ожидавший что его практика начнется так скоро, после чего принялся за осмотр.
— Ну-с, молодой человек, как вы себя чувствуете? — наклонился над нежданным пациентом Студитский.
— Голова кружится, — жалобно отозвался тот.
— Сними рубашку, я тебя послушаю.
— Хорошо… ох!
— Рука болит?
— Да.
— А так?
— Ой-ей-ей!
— А синяки откуда?
— Да так…
— Один придурок руки распустил, — хмуро пояснил подпоручик.
— Понятно. Кто вам этот мальчик, если не секрет?
— Ученик.
— Вот даже как? — высоко поднял брови врач, продолжая работу.
— Что с ним? — нетерпеливо спросил Будищев, когда тот закончил.
— Пока не могу сказать ничего определенного, — с непроницаемым лицом отозвался тот. — Можешь одеться, дружок.
— Что все так плохо? — хмуро спросил Дмитрий, когда они остались одни.
— Ну не то, чтобы совсем плохо, однако, приятного мало. Давно это случилось?
— Вчера.
— Почему не обратились к врачу?
— Как раз обратились. Только меня под рукой не было и Семку отвезли в какую-то дыру на теле мироздания. Врачей нет, ухода нет, про кормежку просто молчу. Вонь страшная, а по углам столько пенициллина выросло, триппер залечить можно.
