Об этом мы расскажем нашим детям - Борис Хантаев

«кому–то не нравятся,

но лишь от того,

что от мыслей избавится

сложнее всего»

Потухшее солнце

Мы ехали уже три часа, а впереди было еще не меньше двух. Долгая дорога домой. Телефоны мы выключили, ведь мне хотелось просто поговорить, а не смотреть, как моя любимая насилует мобильник. О, да она всегда его трахает, причем в самой, что не на есть грубой форме. Залазит через телефон в одну из этих конченых социальных сетей, без которых мы уже не можем прожить, и сидит там пока не сдохнет ее маленький друг. А потом она меняет батарею и ее телефон, словно Иисус воскрешается, даря этому убогому миру свет. Она всегда в нем. Мы в ресторане, она в телефоне, пошли в кино, она смотрит в его маленький невинный дисплей. Даже когда мы занимаемся сексом, я пялю ее, а она пялит ее. Оля любит свой телефон больше меня, и меня это уже порядком достала.

Мы возвращались с отдыха, уставшие, но довольные, и все было хорошо, пока она снова не достала его. Это случилось на пироне, на ней была красная кожаная куртка и шарфик со снежинками, что когда–то подарил я. Мы ждали поезд, который отвезет нас домой. Моя рука была в кармане черного пальто, пальцы нащупывали аккуратную синею коробочку, в которой лежало золотое кольцо, с гравировкой «Я люблю тебя ветер». «Ветер» — так ее называл лишь я, она была очень ветреной и взбалмошной девушкой, возможно за это я ее и полюбил. Конечно, делать предложение на вокзале не самый лучший способ, но именно так когда–то поступил мой отец. Это случилось в дождливую ночь, когда ничего не подозревающая мама сошла с поезда Москва — Минск. Ее удивлению не было границ, когда отец, встав на одно колено, обнажил перед ней маленькое сокровище. Все это случилось тридцать лет назад, на этом самом же месте.

И вот теперь здесь стоял я, готовый совершить, наверное, самый важный поступок в своей жизни, а она залезла в телефон. В ту секунду, мне хотелось быть снайпером. Сидеть где–нибудь на крыше вокзала и через винтовку наблюдать, как Оля достает, чертов мобильник. Я был бы хорошим снайпером, и мне бы не составила труда попасть именно в телефон, не задев при этом любимой девушки. Я представляю ее лицо, когда ее маленький вибрирующий друг, разлетается на мелкие кусочки, прямо у нее в руках. Хочу, чтобы на подушечках ее пальцев остался мерзкий ожег, который бы напоминал, что секс с мобильником очень опасен и к добру не ведет.

— Может, отложишь его в сторону. Мне нужно кое–что тебе сказать — мой тон был спокойный, как у Будды во время медитации, и не что не предвещала беды.