Волк Арагона | страница 5
— Пожалуй, будет лучше, если я побуду у тебя некоторое время, — сказал он, будто пытаясь убедить самого себя. — Я хорошо спрятал все ценное, а Волк не станет нападать на пустую миссию. Туземцы спрятались в холмах. Да, так будет лучше, Хуан.
Молодой человек ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами. Он сжал шпорами конские бока.
— Давайте поторопимся, padre. Мы зажарили для вас бычка и достали из погребов вино моего отца.
— Погоди! — внезапно сказал брат Франциско. Он приподнялся в стременах, вглядываясь вдаль из-под ладони. — Хуан!
Далеко, над hacienda вился дым — клубы густого черного дыма. Колокола не встречали путников приветственным звоном. В небе кружили стервятники.
— Розита! — прошептал Хуан.
Он вонзил шпоры глубоко в напрягшуюся плоть. Жеребец рванулся вперед, как выпущенная стрела. Копыта коня с грохотом сотрясали тропу. Брат Франциско следовал сзади, не поспевая за ним. Он остался далеко позади, когда Хуан прибыл к hacienda.
Когда он подъехал, молодой человек, пошатываясь, выходил из patio[10], с пепельно-бледным под загаром, лицом. Padre перекрестился.
— Сын мой!
— Здесь был Волк, — произнес Хуан безжизненным голосом.
— Дон Диего?
— Мои люди мертвы. И…
Хуан не закончил. Его взгляд последовал за взглядом брата Франциско туда, где среди смятых роз лежала растерзанная стройная фигура. В небе кружил белый голубь с кровью на пернатой груди. Hacienda полыхала.
Легкой рысью приблизился жеребец. Когда Хуан посмотрел на животное, в его глазах зажегся новый свет. С приглушенным проклятием он запрыгнул в стремена и седло.
— Куда ты направляешься? — воскликнул padre.
— За Волком, — процедил Хуан сквозь зубы. Его рука легла на рукоять меча. Он проигнорировал невольный протест брата Франциско. Голосом, словно выкованым из стали, Хуан произнес: — Кто-то из моих людей, возможно, еще жив. Позаботься о них, Отец.
ОН РАЗВЕРНУЛ жеребца и исчез с топотом копыт. Как демон, мчался он вперед с безучастным, словно застывшая маска, лицом, подсвеченным лишь мрачной жаждой убийства в сумрачных глазах. Мир Хуана превратили в руины.
— Я люблю тебя, mia corazon.
Но Розита мертва. Диего Арагонский убил ее. Хуан внезапно вспомнил свой визит к Иксталу, жрецу Пернатого Змея, и видения из огненного фонтана. Голубь, раздавленная роза и лицо бородатого мужчины с бледно-голубыми глазами…
Через несколько часов Хуан наткнулся на людей, которых искал. Они двигались компактным отрядом, пресытившиеся своим триумфом. Во главе ехал человек в помятом шлеме, его красные губы искривились в знакомой улыбке, голубые глаза были холодны. За Арагонским Волком ехали его грабители, отбросы и изгои Европы, сорок человек в доспехах, те, кто сеял смерть в Мексике.