И потому является безусловно справедливым, что историографии петровской эпохи, с самого начала ее формирования, в разной форме возникали вопросы и сомнения в отношении осуществленного под влиянием Петра сближения с Западной Европой. Не поставил ли Петр Россию в своем увлечении Западной Европой на службу чуждым ей и враждебным интересам? Не лучше ли было продолжать дистанцированное, самодостаточное в духе «старомосковского благолепия»? Не оказалась ли петровская европеизация России делом антинациональным и антипатриотическим? Не ликвидировал ли Петр русскую самобытность и пресловутый «русский дух», добавив к техническому отставанию от Европы духовную опустошенность народа утратившего, с разрушением казавшихся незыблемыми нравственных устоев, жизненных принципов и приоритетов, львиную долю национального самосознания?
В данном случае уместно прислушаться к словам иностранца, например такого, как Роже Порталь: «Когда в связи с Петром Великим ставят проблему иностранного влияния, ликвидации отставания от Запада, отречения от прошлого, то забывают главное, заключающееся в том, что в момент, когда Петр взял власть, Россия находилась под угрозой экономической колонизации, от которой правительство и русские купцы должны были защищаться». Действительно, до Петра Россия находилась «под угрозой». С помощью Петра эта угроза благополучно осуществилась.
Создается впечатление, что в реальной жизни, в исторической действительности, в практической деятельности Петр представлял собой воплощенное «горе – злосчастье» для России: по случаю Ништадтского мира он устроил в столице праздник, а не успел он пройти, как на Петербург обрушилось страшное наводнение. Закончилась Северная война, и в 1721 - 1724 годах по России прошла волна страшного неурожая, голода, эпидемий. Петр заявлял, что хочет народного процветания, и десятки тысяч человек гнили заживо и умирали от непосильного труда на строительстве каналов, крепостей, Петербурга. Вместо справедливого распределения налоговых тягот, Петр укрепил социальную отсталость. Он обещал, что сделает из дворян работников, образованных офицеров, инженеров, ученых, администраторов, а через три десятка лет после его кончины они стали освобождаться от обязательной службы.
И разве не Петр своим восторгом перед всем иноземным (товары, приспешники, «друзья», женщины), и пренебрежением к отеческой традиции не наградил Россию немецкой, по существу династией?
