После этого аналогичная же процедура была проделана с иском принца Кансира. Оба принца потребовали, чтобы иски рассматривались вместе.
Пока что лангиштские развратницы чувствовали себя нормально. Они слышали, что у старков муж не имеет власти над жизнью жены, а при разводе должен выделить достаточное по её положению имущество. Развод не пугал: погуляют ещё, а потом женят на себе кого-нибудь. Они слушали всё происходящее со скрытой улыбкой.
Процесс разворачивался. Выступали граждане-свидетели, сообщавшие о похождениях принцесс, блудивших и вместе, и по отдельности. Их любовники сознавались и вступали в ряд прикосновенных к делу. Народ уже начал заключать пари, у какой принцессы окажется больше соблазнённых мужчин? По ходу дела были вынесены первые определения. Под ехидными взглядами Атара и Ашинатогла Текоттет Аникарский поднялся и заявил, что он тоже был любовником обеих княжон. Остальные судьи проголосовали, что, поскольку он не сильно замешан в дело и, самое главное, полностью непричастен к основному его эпизоду, он может оставаться в числе судей, но по его поводу в конце также может быть вынесено решение. А затем поднялся Линтиронт Логимский и заявил, что Кутиосса была и его любовницей тоже. Собрание расхохоталось, и теперь остальные пять судей решили, что и Линтиронт может оставаться в их составе. А по любовникам в конце концов победила та же Кутиосса со счетом 17:14. Собрание уже веселилось: "Да, всего за полгода! За пару лет они бы всех граждан и союзную знать перепробовали!".
Наконец, спросили Тлирангогашта, как он докатился до такого оскорбления приличий?
— Высокий Суд Равных! Державный народ Лиговайи! Я не мог без ущерба для чести и моего престижа среди гвардейцев отказаться, когда княжна предложила мне себя. Я не мог струсить, когда она направила меня на своё супружеское ложе. Я передал моим гвардейцам пожелание женщины, чтобы нас никто не беспокоил всю отданную нам ночь. Для них любое моё пожелание — закон и приказ, так что я настаиваю: оба моих друга, привлечённых как прикосновенные, ни в чём не виновны и должны быть немедленно отпущены из числа исследуемых судом. Вся вина за их действия лежит на мне.
— По-твоему, царевич, получается, что женщина во всём виновата, а ты лишь угождал ее желаниям? — уточнил судья. — Мы сейчас её спросим под контролем священника-менталиста, кто подал ей мысль осквернить супружеское ложе? А может, сам первый высказал желание предаться удовлетворению страсти именно на нём?
