Жизнь замечательных братьев - Redhat

«Kwaebakker выдал ему на неделю три черствых хлебца, а для спанья отвел место на чердаке, где и лило и дуло на совесть. В отместку за дурное обхождение Уленшпигель шутил с ним всевозможные шутки».

Шарль де Костер, «Легенда об Уленшпигеле»

— Черт! – выругался Рабастан и сплюнул, приложившись к бутылке теплого маггловского пива. – Долго мы еще будем здесь торчать? Мне жарко! Столько магглов – и ни одной симпатичной девушки! Эта архитектура напротив вообще не достойна внимания! – он брезгливо махнул палочкой на унылые дома №11 и №13 на площади Гриммо.

— С каких это пор ты разбираешься в архитектуре? – лениво съязвил Родольфус, обмахиваясь «Пророком» и морщась в колючем капюшоне.

— Не знаю. Плевать. Задрало. Руди, ну сколько еще?! – заныл младший Лестрейндж, нервно стуча носком сапога о металлическую ограду.

— До наступления темноты, — безразлично пробурчал брат, в сотый раз раскрывая газету. – Не сходи с ума, следи за домом. Они должны были купить что‑нибудь на обед, вот–вот аппарируют…

— Я сам есть хочу! Об этом ты подумал? И пиво у них дрянное! – воскликнул Раба, шарахнув бутылкой по ограде: осколки брызнули во все стороны, в окне третьего этажа дома №11 моментально появилось сморщенное сердитое лицо, а затем и рука, распахнувшая окно–стеклопакет.

— Джентльмены, что вы себе позволяете? – тоненьким голосом взвизгнула старушка. – Немедленно прекратите, иначе я вызову полицию! Хулиганы!

— Иди к драклам! – взревел в ответ Рабастан; старушка пискнула и спряталась за стеклопакетом.

— Даже у Грейбека вежливости больше, — недовольно заметил Руди, шурша газетой.

— Мне на–а–адо–о–ое–е–ел–о–о–о!! Ну Ру–у–уди–и–и…

— Успокоительного?

— Можно я хоть мантию сниму?

— Рехнулся, что ли? Не по уставу.

— Я не могу больше, я испекусь, — проворчал Рабастан, стаскивая через голову ненавистную мантию и нечаянно задрав при этом рубаху, на мгновение обнажив накачанный за четырнадцать лет Азкабана торс. Любопытная маггла на втором этаже дома №13 прильнула носом к стеклу, инстинктивно поправляя жидкие мелированные волосы. Разбивший бутылку незнакомец был чудо как хорош: высокий, стройный, черноволосый и с удивительной татуировкой – она волнующе извивалась на мускулистой руке, подчеркивая игру мышц.

— Учти – оправдываться будешь сам, — предупредил старший Лестрейндж, флегматично пролистывая «Пророк». Раба фыркнул и с наслаждением потянулся; маггла за окном тихо ойкнула и нащупала на грязном кухонном столе трубку поцарапанного телефона.