После осмотра достопримечательностей Майстора повел своих гостей в зал, где уже были накрыты столы. Ивона с усмешкой заметила, как Зорина достала надушенный платочек и сжала его в руках — готовится к встрече со Стефкой.
Устроившись за столом, Грегори предложил выпить за здоровье именинницы, не дожидаясь Стефку. Мол, дочка, как и любая девица на выданье, прихорашивается и поэтому задерживается. Радан тут же подхватил эту тему, а его супруга слишком оживленно стала смеяться над рассказом мужа. Георги поморщился — все делают вид, что ровным счетом ничего не происходит!
Разговоры моментально стихли, когда двери в залу распахнулись и на пороге появилась именинница. На Стефке было длинное струящееся платье песочного цвета. Широкие рукава спускались до середины ладоней и можно было бы подумать, что они что-то скрывают, если бы не одно обстоятельство. На молодой госпоже не было вуали, а ее длинные волосы были завиты локонами и красиво распущены по плечам. Девушка радушно улыбнулась всем присутствующим, словно не замечая их ступора, и подошла к отцу для поцелуя.
Губы Грегори затряслись, когда Стефка подошла к нему и склонила свою прелестную головку. Отец чмокнул дочь в лоб и потрясенно прошептал:
— Доченька… какая же ты… доченька…
Следующая, кто должен был поздравить Стефку, была Ивона. Но и у нее не нашлось слов, потому что она как рыба, выброшенная на берег, беззвучно открывала и закрывала рот, силясь произнести хоть звук. Радан и Зорина, удивленно переглянувшись, выдавили вежливые поздравления, зато Георги, радостно улыбнувшись Стефке, наговорил ей кучу комплиментов и снова поднял свой бокал за здоровье именинницы.
Весть о чудесном исцелении Стефки разнеслась по округе молниеносно. В замке Майстора по этому поводу устроили народное гулянье. На базарную площадь замка выкатили бочки с лучшим вином из господских погребов. Два дня обитатели замка пили за здоровье госпожицы Стефки и за славного лекаря из Триолли.
Единственной, кто не разделял всеобщей радости, была Ивона Майстора — мачеха Стефки. От злости и досады она не находила себе места. Несколько раз она порывалась проникнуть в башню к Стефке, но каждый раз натыкалась на неприступную Петру. Служанка даже под страхом смерти не пускала Ивону в башню, объясняя это тем, что «госпожица Стефка отдыхает». Все подарки от Ивоны в честь именин и чудесного исцеления были брошены в камин. На все настойчивые просьбы отца переехать в свои прежние покои, Стефка отвечала отказом. Якобы, она привыкла к уединению и тишине. На самом деле, только тут она могла быть уверена в своей безопасности. В старых же покоях, где вечно шныряют служанки мачехи, она была бы обречена.
