Таня завидовала Андрею, ей такого никогда еще не говорили. И потом не сказали. Потому что в каких-то до сих пор неизвестных ей горах отец упал и серьезно разбился. Его принесли домой на носилках – Таня этот момент отчетливо помнит. Как она тогда испугалась! Потом отец занимался какой-то гимнастикой по 14 часов в день и рычал на жену и детей, если они пытались к нему в это время приблизиться. Встал на ноги, вышел на работу. Но врачи ему сказали: про альпинизм забудьте! Можно, если хотите, заниматься плаванием и беговыми лыжами. Только с тумбочки не прыгайте и с горок не катайтесь.
Из квартиры как-то разом, в один день исчезло все альпинистское. Атмосфера стала своеобразной: ведь все знакомства, друзья, приключения, разговоры, фотографии, песни и прочее значимое – все у родителей было оттуда, с гор. Таня помнит: взрослые тогда очень мало разговаривали между собой, только про быт и детей.
Через полгода заболел Андрей.
Я, слушая, усилием воли отогнала возникшую ассоциацию.
С началом болезни Андрея детство Тани фактически прекратилось. Ее, конечно, кормили, одевали и даже водили в кружки. Но все это происходило под лозунгом: ты же должна понимать!..
Она понимала, что должна. Но не хотела, потому что была ребенком. Несколько раз (в разные годы) даже пыталась истерить. Истерики встречались неизменным ледяным презрением.
Какое-то время (год, два, три?) мать лежала с Андреем в больнице. Отец довольно легко справлялся с домашним хозяйством, и он же отвел Таню в первый класс, но конца линейки дождаться не смог, убежал на работу (его рабочий день специально начинался очень рано, чтобы потом еще успеть съездить в больницу к жене и сыну).
– Когда я закончила девятый класс, я показала маме нашу общую классную фотографию, – рассказывает Таня. – Она сказала: «Очень мило. А где здесь ты?»
Андрея лечили всем, чем только можно. Иногда случались ремиссии, и тогда в квартире поселялась надежда. Тане она представлялась неким неопределенным, но, несомненно, живым существом, которое почему-то очень любит, когда три раза стучат по дереву.
Когда речь зашла о пересадке костного мозга, некоторое время на Таню смотрели с этой самой надеждой и как будто с любовью. Потом – с разочарованием: она как донор не подошла.
Родителями (особенно отцом) все вокруг восхищались: они борются, они не опускают рук, а главное – они вместе и поддерживают друг друга! Всем бы их мужество и упорство!
– Мама так и говорила: ну что ж, кажется, мы вылезли из очередной ямы. Попытаемся теперь забраться на эту гору.
