Девушка с прямыми черными волосами, в джинсах и футболке с какой-то нечитаемой для меня надписью. Лицо решительное, брови нахмурены, губы сжаты.
– Меня зовут Таня. Мне шестнадцать лет. У меня был брат.
Форма «был» подразумевает, что брата больше нет. Он заболел и умер? Но Таня не опечалена, а как будто рассержена. Может быть, брата убили и она решила за него отомстить? И что же – додумалась прийти к детскому психологу посоветоваться о деталях?.. Так, стоп, это меня, кажется, уже занесло в какую-то прямую литературщину… Тут, скорее, вероятно другое: брат вполне себе жив, но они крупно поссорились, он совершил что-то, с ее точки зрения, совершенно недопустимое, и теперь она его больше братом не считает – достаточно характерно для подростковой психики: «Ах, раз ты со мной так, тогда ты мне больше не…»
– Что случилось с твоим братом?
– Он был болен лейкозом. Умер полгода назад.
– Брат был старше или младше тебя?
– Старше. На два года.
Так. Это, конечно, трагедия. Особенно если они с братом были близки, что при такой небольшой разнице в возрасте вполне возможно. На такие трагедии все реагируют по-разному. Злиться на мироздание – один из распространенных вариантов. Особенно для юного человека.
– Ты очень по нему скучаешь?
– Совершенно не скучаю! – фыркнула Таня, разом опрокидывая все мои торжественно-драматические построения.
– Что ж, я тебя внимательно слушаю, – вздохнула я.
Брата звали Андреем. Впервые он заболел, когда ему было семь, а Тане – пять лет. Интересно, что Таня неплохо помнит «доболезненный» период – может быть, просто из-за наступившего после контраста. Она никогда не чувствовала себя «маленькой и слабой», но отчетливо помнит, как родители орали на Андрея: «Уступи, отдай ей игрушку немедленно! Она же девочка и к тому же младше тебя!» Таня, конечно, пользовалась этим родительским протекционизмом (как тут не воспользоваться!), но понимала, что вполне могла бы справиться с Андреем и сама.
Родители тогда где-то работали, и к тому же оба увлекались альпинизмом. По всей квартире висели и были разложены веревки, карабины, альпенштоки, палатки и прочая яркая и привлекательная для детей амуниция. Трогать ее без спросу было запрещено обоим, но Андрея вроде бы уже даже начали чему-то учить:
– Пойми, горы не для детей. Но когда ты подрастешь, мы возьмем тебя с собой.
