Смотри — видишь, блестит? Вон, между голышей. Может, пробка пивная, а, может, кольцо, железное или серебряное… Да, точно — кольцо. Откуда оно здесь? Выбросили, обронили? Кто знает. Я, вот, не знаю, зато придумать могу. Хочешь послушать?
Жил на свете человек, точнее, два человека — «первый» и «второй». Представь себе, бывает такое: бывают сиамские близнецы, бывает, что голоса в голове на два тона поют, а бывает просто — два в одном. Два, и всё тут. Не храбрец и трус, не трудяга и лентяй, не бессребреник и хапуга — сложнее. Но каждый всё равно одеяло в свою сторону тянет. Смешно? А у людей таких жизнь по швам трещит.
«Первый», к примеру, порядок любил. Придумал фокус, чтоб им со «вторым» друг другу не мешать: купил кольцо, на правую руку наденет — он, значит, у руля, на левую — «второго» очередь. Придет, бывало, сюда, в волны смотрит, кольцо на пальце крутит… На следующий день — «второй». И тоже смотрит, только иначе так, задумчиво, и щурится хитро. Не нравилось «второму» по расписанию жить, понял он, что обманул его «первый». Что, думаешь, отказался он от кольца? Ничего подобного. Сдаваться «второй» не любил, но решения очевидные, шаблоны всякие, ну, там, чтоб по правилам играть, да как попроще — не любил ещё больше.
Нашёл он им с «первым» подругу. Вскоре съехались, свадьбу сыграли. А у женщин, как известно, порядок свой, особый. Ох, и заела она «первого»! Не со зла и не по умыслу, вот только кому от того легче? Не жилось им вместе никак, «первый» аж в море броситься готов был. Не бросился, конечно — не по порядку так поступать, да и непорядочно, пожалуй, — но «второму» постоянно место уступал на месяц-другой. В отпуск уходил, можно сказать. «Второму» это только в радость было, — ему-то на женские порядки плевать, знай, пускается себе во все тяжкие, когда захочет…
Так и жили они. Не коротко, долго — все не решался «первый» развестись, момента ждал правильного. Но однажды взял себя в руки и подал заявление. Говоришь, это тот самый момент и был? Может и так, не спорю. После развода выбросил другое кольцо, обручальное — да-да, на этом же самом месте в волны зашвырнул, только оно золотое было, — и обустроил сызнова жизнь по-своему. И тут уж «второй» поделать ничего не смог, лишь за седую голову хватался от спокойствия такого да размеренности, когда его очередь подходила.
