Мускулы напряглись, и даже не зрением, не слухом, не разумом - всем существом своим обостренно улавливаю малейшее биение боя.
Враг, очевидно, не ждал нашей атаки. Он нервничает. Мины падают вразброс - то справа, то слева от нас. Пулемет на правом ветряке захлебнулся и замер. Это Рева снял его...
Село все ближе. Меня перегоняет боец Абдурахманов. На мгновение мелькает его продолговатое лицо - он кричит что-то резкое и злое.
Фашисты приходят в себя. Их мины уже ложатся точнее. Бьют вражеские автоматы с окраинных усадеб Березани. Замолчавший было пулемет на ветряке снова ожил.
Заговорил наш «максим». К нему подключаются два ручных пулемета. Скорбовский неудержимо приближается к селу. Слышу, как он передает команду:
- Беречь патроны! Штыком, гранатой гадов!..
Неожиданно впереди вспыхивают березанские хаты - одна, вторая, третья. Это фашисты пытаются прикрыться от нас стеной пожара. Но Скорбовский уже зацепился за первые дома. Сейчас мы ворвемся в село и соединимся с комбатом.
Нет, это, оказывается, не так просто: пожар охватил уже полсела, и огонь преграждает нам путь. Стрельба медленно стихает - слышатся только отрывистые одиночные выстрелы. Мы окапываемся....
Вражеский залп. Это фашисты бьют со стороны дороги на Барышевку: к ним, видно, снова подошло подкрепление.
Рядом рвется мина. Еще... Еще... Полчаса под таким огнем, и от нас ничего не останется...
Но что это?
Справа вдруг ярко вспыхнули ветряки. Растянувшись цепочкой, бежит к нам группа Ревы. Бежит по ровному - без единого кустика - лугу. Вокруг нее - минные разрывы.
- Скорей, Рева! Скорей! - кажется, я кричу это во весь голос.
А там, где бьется комбат, бой отдаляется, - очевидно, и комбату приходится туго...
Подбегает Рева. Глаза яркие, сияющие.
- Сняли! К чертовой матери сняли!
- Рева, бери взвод, - приказываю я. - Ползи балкой в обход. Врывайся в село с запада. Перерезай дорогу на Барышевку. Чтобы ни одни фашист не прошел оттуда в Березань... И больше шума. Больше шума, Рева. Быстро!
Перехожу ближе к Скорбовскому. Мой КП на бугорке, у самого края глинистого оврага. Тут же небольшая корявая ива зацепилась за откос, и ее переплетенные корни висят над обрывом.
Уже вечер, но вокруг светло как днем - от пожара. Вокруг по-прежнему рвутся мины.
Фашисты сосредоточиваются на колхозном дворе. Огонь их минометов перенесен дальше: мины пролетают над головой. Сейчас противник пойдет в атаку на Скорбовского.
Начинается перебежка. Одна вражеская цепь... вторая... третья...
