Скорбовский молчит.
Фашисты все ближе. Они уже поднимаются во весь рост. Они наглеют...
Скорбовский молчит.
- Огонь, Скорбовский!
Он не слышит, не понимает, не хочет понимать? Что с ним? Растерялся? Сейчас сомнут его... Он с ума сошел!..
И Рева пропал...
Фашисты рядом со Скорбовским. Первую цепь отделяют от него метров двадцать - не больше.
Конец...
Вдруг бьет наш залп, за ним несется громовое «ура» - и воздух словно раскалывается над головой.
Передние фашистские цепи падают как подкошенные. Задние в нерешительности мнутся на месте.
Снова залп. Снова «ура». Фашисты бегут. Их хлещут в спины короткими пулеметными очередями. Высокий, толстый фашистский офицер пытается сдержать бегущих, но солдат и офицера укладывает на землю наш пулемет...
Наступает тишина.
- Шпана! - раздается впереди спокойный голос Скорбовского. - А еще в атаку лезут.
Молодец Скорбовский! Впервые я видел такую редкую выдержку...
В западной части села, у дороги на Барышевку, вспыхивает перестрелка. Это Рева наконец зашумел. Хорошо!
- Товарищ комиссар!
Это прибыл связной от комбата: весь в глине, глаза красные, на левой щеке кровоточащая царапина.
- Товарищ комиссар! Немцы жмут. Комбат приказывает отходить. Сбор около Жуковки.
- Где комбат?
- Прошел станцию.
Бой на станции действительно затих. Комбату, очевидно, помогли наши атаки, и ему удалось оторваться от противника.
Оглядываюсь назад. Густая фашистская цепь широкой дугой охватывает нас с севера и северо-востока, отрезая пути назад и к станции. Впереди, на юге, - горящее село, занятое фашистами.
На западе - Рева. Он почти рядом, но между нами пылающие дома и на усадьбах вражеские автоматчики.
Сейчас ни к Реве, ни к комбату не пробиться.
Снова обстрел. Враг бьет упорно, методически: перелет, недолет, перелет, недолет. Вилка сужается...
Рвется снаряд. С глыбой земли падаю в овраг.
С трудом выкарабкиваюсь из-под тяжелой липкой глины. Взбираюсь по крутому скользкому откосу. На самом краю обрыва исковерканная снарядом, вырванная с корнем ива.
А рядом с ней Ларионов и Абдурахманов. Как они попали сюда? Ведь они были с Ревой...
- Захватили штаб, - докладывает Ларионов. - Перебили фашистских офицеров. Нас взяли в кольцо и держат. Ни туда, ни сюда...
- Как же проскочили?
- Ползком... Трех «кукушек» по дороге сняли. Гады, на усадьбах в картофеле сидят. Все огороды заняли. К атаке, видать, готовятся... Товарищ капитан помощи просит.
Значит, и Рева окружен. Остается одно: ждать ночи, чтобы пробиться к Реве и с боем выходить из села.
