— Эй, Макарие! Макарие!..
На берегу стоял кучерявый спасатель Йон Трандафил. Надо отдать ему должное, он выполнил свой долг честно и добросовестно.
— Спускайтесь,— позвал он.— Спускайтесь потихоньку...
И вдруг словно бы все уменьшилось и стало обычным, ощутимым... Покорно и бездумно Макарие повернулся, осторожно, шаг за шагом, сошел с доски и спустился с вышки. Внизу его ждал Йон с узелком под мышкой.
— Значит, вас зовут Макарие...
— Меня? Да...
— Вот,— показал спасатель, — здесь мои старые брюки и фуфайка. Ну и долго же я искал вас по пляжу.
— Стало быть, узнал?
— Эх, просто догадался. Как увидел вас вечером у барака, меня сразу осенило.
— А кто еще знает?
— Я позвонил в милицию.
— Гм... а газеты? — невольно вырвалось у Макарие то, что ни на секунду не переставало его мучить.
— Газеты? — засмеялся Йон.— А им-то что? Через два дня про вас все забудут.
В сущности, утешение это было грустное. Однако лишь одно оно могло все примирить под этим равнодушным небом.
