Она улыбнулась и произнесла:
— Вы не знаете моего дядю.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Мейсон.
— Я хочу сказать, — ответила она, — что мой дядя в высшей степени осторожен и так упрям, что никакая сила на земле не заставит его отказаться от задуманного. У него совершенно независимый характер.
В первый раз за все время беседы в ее голосе прорвалось какое-то чувство — некая горечь, хотя взгляд оставался спокойным..
— У вас есть какие-нибудь предложения? — спросил Мейсон, неотступно наблюдая за ней.
— Да, — ответила она, — думаю, что можно было бы действовать через Артура Кринетона.
— А кто такой Артур Кринстон? — спросил Перри Мейсон.
— Артур Кринстон, — отвечала она, — партнер моего дяди. Они вместе занимаются бизнесом, продают, покупают и закладывают недвижимость, а также продают и покупают акции и ценные бумаги. Артур Кринстон имеет больше влияния на дядю, чем кто-либо другой вообще.
— А какие он испытывает чувства по отношению к вам? — спросил Мейсон.
— Он очень добр ко мне, — ответила девушка, улыбнувшись.
— Есть ли хоть малейший шанс, — медленно заговорил Мейсон, — что Кринстон сумеет убедить вашего дядю отказаться от опеки и передать вам весь капитал?
— Всегда есть какой-то шанс, — ответила девушка, резко поднимаясь с кресла. — Я собираюсь попросить мистера Кринетона прийти повидаться с вами.
— Завтра? — спросил Мейсон.
— Сегодня, — возразила девушка.
Адвокат посмотрел на часы.
— Сейчас двадцать минут пятого. Бюро я закрываю в пять. Конечно, я мог бы немного задержаться.
— Он будет здесь без четверти пять, — твердо сказала девушка.
— Вы не хотите отсюда позвонить? — спросил он.
— Нет, в этом нет необходимости.
— Что имел в виду Роб Глисон, — неожиданно задал вопрос Перри Мейсон, когда она уже стояла в дверях кабинета, — когда утверждал, что вас шантажируют?
Она одарила адвоката безмятежным взглядом.
— Ей-богу, — сказала девушка, — не имею ни малейшего представления, — и закрыла за собой дверь.
Артуру Кринстону было сорок пять лет. У него были широкие плечи и приветливые манеры. Протянув руки, он пересек кабинет Мейсона и радушно прогудел:
— Чрезвычайно рад с вами познакомиться, мистер Мейсон. Фрэн передала мне, что я должен явиться немедленно, поэтому я все бросил и примчался сюда.
Перри Мейсон пожал руку Кринстону и оглядел его спокойным, изучающим взглядом.
— Присаживайтесь, — предложил он.
Артур Кринстон опустился в то самое черное кожаное кресло, которое до него занимала Фрэнсис Силейн, выудил из кармана сигару, чиркнул спичкой о подошву своего ботинка, прикурил и, окутанный клубами дыма, улыбнулся адвокату.
