Путь до берегов Скандинавии занял почти полторы недели. За это время ладья трижды приставала к берегу, чтобы пополнить запасы воды и по возможности провизии. И все три раза Куини вынашивала планы побега, но ни разу такой случай не представился ей. Зато на первой же остановке она узнала, кому принадлежал плащ, исправно гревший ее.
Ладью не стали вытаскивать на песок, а лишь затолкали на отмель, где вода доходила до колен. Чьи-то руки без долгих разговоров перекинули забрыкавшуюся было Куини через плечо. Пробормотав что-то успокаивающее, человек легко, словно и не нес никакого груза, спрыгнул за борт и переправил пленницу на песок пляжа, где поставил на ноги.
Куини сделала шаг назад, чтобы как можно дальше отстраниться от крепкого мужского тела, внезапно споткнулась на ровном месте и упала бы, если бы не мгновенная реакция того, кто стоял рядом. Он подхватил ее, и девушка неловко ткнулась ему носом в грудь, при этом ощутив тот самый запах, который баюкал ее каждую ночь. Она подняла глаза — ее обнимал молодой светловолосый англичанин.
— Осторожнее, — мягко проговорил он, — ваши ножки привыкли к качке. Теперь им нужно пообвыкнуть на твердой земле.
— Спасибо за плащ, — ответила ему Куини и увидела, что молодой человек смутился.
— Как вы догадались?
— Он хранит ваш запах…
Ореховые глаза англичанина потемнели, и под этим тревожащим взглядом девушка вдруг осознала, что все еще прижата к его широкой груди. Она вспыхнула и уперлась в нее кулачками. Мгновение помедлив, рыцарь отпустил ее.
Весь остаток пути Куини чувствовала на себе этот напряженный притягательный взгляд молодого мужчины и ловила себя на том, что и ее глаза нет-нет, а обращались к лицу закованного в цепи пленника.
Дом Тира встретил их радостной суетой — остававшиеся на берегу были счастливы возвращению морских волков. Куини с остальными пленниками, подавленная и полная недобрых предчувствий, стояла на берегу, ожидая, когда ладья будет разгружена. Она видела, как мимо них, склоняясь под тяжестью огромного сундука, прошел англичанин. Сэр Гай, который знал ее брата, и который был так волнующе добр к ней самой.
Девушка залюбовалась его статной фигурой и так увлеклась этим, что не услышала движения возле себя.
— Красив, не правда ли? — Куини вздрогнула — рядом с ней, кривя в ироничной улыбке яркие губы, стоял Тир, и девушка вспыхнула, потупившись. — Пойдем, невеста. У меня есть желание лично позаботиться о тебе. Не знаю, с чего бы это…
