— Ты будешь использовать его по назначению или любоваться?
— Но…
— Уж не думаешь ли ты, что я оставлю тебя здесь одну?
Викинг обвел рукой шатер, где везде было разбросано оружие.
— Нет, — девушка затрясла головой.
— У тебя есть выбор. Либо здесь, наедине со мной, либо там, на глазах у всех.
Норманн, скрестив руки, выжидательно смотрел на пунцовую девушку.
— Здесь, — наконец пролепетала она и поставила вазу в дальний уголок, а потом замерла, комкая руками свою юбку.
Прошла минута, другая…
— Вам нравится подглядывать? — вдруг вспылила Куини и гневно уставилась в лицо викингу. — Так смотрите! — и она, нагнувшись, потянула вверх подол.
Юноша усмехнулся и неторопливо повернулся к ней спиной, вновь принимаясь за чтение. Возмущенной Куини показалось, что лицо его при этом выражало одобрение…
— Тебе нужно учиться не быть такой стыдливой, дорогуша, — небрежно проронил он, когда Куини вернулась в шатер, выплеснув содержимое горшка в море. — На рынке живого товара с тобой вряд ли будут церемониться. Красивых молодых рабынь обычно выставляют на продажу голыми, и каждый волен подойти и оценить качество предлагаемого товара…
— Никогда женщина из рода Гилфордов не станет товаром!
— Строптивых учат смирению. Кнутом. Твоя нежная кожа пострадает…
— Но ведь тогда я потеряю в цене? Не очень практично! — и Куини, развернувшись, выскочила из шатра.
Ей вслед опять долетел смешок.
Девушка вернулась на свое место и присела возле борта, чтобы спрятаться от сырого зябкого ветра. Эту ночь она так и провела, скрючившись на досках, сквозь которые ухо отчетливо слышало шепот тонн воды, отделенных от него лишь считанными сантиметрами хрупкого дерева. Ближе к полуночи ей все же удалось задремать. И она даже увидела сон. Ей снилось, что она снова маленькая, и ее добрая нянюшка, которая уже несколько лет как обрела покой на небольшом кладбище под северной стеной замка, развела в камине огонь. Девочка подобралась поближе к нему, и его живительное тепло окутало ее, словно одеялом.
Под утро Куини проснулась и поняла истинную причину, вызвавшую ее видения — она была укрыта большим теплым плащом. Девушка села, испытующе оглядывая спящих и бодрствующих викингов и стремясь понять, чью доброту она обязана благодарить, но никто не подал ей знака, и она, вздохнув, вновь закуталась в толстую теплую ткань.
От плаща исходил слабый терпкий аромат. Пахло морем, ветром и мужчиной. Тот же ни с чем не сравнимый запах исходил от Хьюго, когда он, возвращаясь домой, подхватывал на руки свою малышку сестру. Куини стало совсем уютно, и она вновь прикрыла глаза, отдаваясь размеренному покачиванию ладьи.
