Здравствуйте Аисты | страница 21

Я летел!

Вот так, с этого маленького подлёта, я начал учиться «ходить» по небу. И всё, что было дальше, — только совершенствование и продолжение этих первых шагов по воздуху.

Такое не забывается.

ВОЙНА НЕ УБИВАЕТ МЕЧТУ

от уже и сентябрь на носу. Мой дружок Тимоха в десятый класс собирается, а я хочу в аэроклуб поступить. Готовлю документы. Инструктор на планеродроме мне даже рекомендацию пообещал: говорит, что у меня есть задатки к лётному делу.

Но в аэроклуб меня не приняли. «Забраковали» на медкомиссии. Как-то, строя модель, я сильно поранил палец на левой руке. Он перестал разгибаться. Этого было достаточно. «Не годен», —- написал хирург.

Не буду рассказывать о своих переживаниях. Скажу лишь, что вместо лётной школы, о которой я так мечтал, призвали меня осенью в пехоту. «Товарищ военный комиссар! — взмолился я в военкомате. — Направьте меня в авиацию. Хоть кем-нибудь, лишь бы поближе к самолётам!»

Военком сжалился: приказал меня в авиационную часть

зачислить, в стрелковый взвод, охранять самолёты. Одним словом, та же пехота, но всё же возле самолётов. . .

Хожу я ночью с винтовкой вдоль самолётной стоянки на аэродроме, караульную службу несу. В дождь и в туман, в снег и в стужу... Когда тихо и на посту всё в порядке, подойду к самолёту, поглажу рукой крылья, потрогаю холодный металл мотора, вздохну горько и снова шагаю вдоль стоянки. Мне летать хочется, а не самолёты охранять. Однако служба есть служба, и несу я её исправно.

А время тревожное. Фашисты уже захватили почти всю Европу и вдоль нашей границы скапливаются.. Чувствовалось по всему, что война и к нам приближается. И хотя предчувствовали её, но нагрянула она неожиданно.

22 июня 1941 года я стоял в карауле возле самолётов нашей эскадрильи, которая накануне перелетела из Житомира под Шепетовку, ближе к границе.

Было тихое и тёплое утро. Солнце ещё не взошло, но небо уже зарозовело ранней летней зарёй и сумерки быстро рассеивались. Вдруг откуда-то издалека донёсся еле различимый гул. Я знал по звуку почти все наши самолёты, но такого ещё не слыхал: низкий, прерывистый, надрывный.

Пошарив по небу глазами, я заметил высоко-высоко над нашим аэродромом незнакомый силуэт — тонкий фюзеляж, широкие крылья с двумя вытянутыми моторами на них. Позже я узнал, что это был фашистский разведчик и бомбардировщик «Юнкерс-88».

А ещё через два дня я увидел впервые чёрные кресты на крыльях, разрывы бомб, увидел, как рушатся здания и горят самолёты, услышал, как стонут раненые.