Пока я пробирался по кустам, обдирая голое тело, утка уплыла вдоль берега еще шагов на двести. Тогда я решил обогнать ее и встретить, когда она наплывет на меня.
Подпрыгивая от колючек, впивавшихся в босые ноги, я помчался в обход, протискался сквозь кусты и выглянул на протоку — утка переплыла на другой берег и так же беззаботно плескалась в порослях. Тут только я почувствовал, что стою в крапиве и ноги у меня покрылись сплошными волдырями.
Так бесславно закончилась в этот день моя вторая попытка получить на обед жаркое.
Немного спустя мы вполне благополучно и без приключений прошли и «Солнечный» и «Тонской», по-другому «Выдумский», пороги. Прошли… по сухому берегу, а лодку сплавили излюбленным способом на бечеве.
Тем временем солнце закатилось, и на реке стало прохладнее. Неплохо бы разжечь костер и устроиться на честно заслуженную ночевку. Шутка ли: в один день два с половиной порога! Но…
Но мы плыли и плыли. Долгожданная цель была близка. Сгустились сумерки, и, наконец, наступила ночь. Все равно. Вперед и вперед!
И вот среди ночной мглы «на левом траверзе» вырисовались угловатые очертания построек.
— Вот и Костина!
Мы рассчитывали на лучшую встречу. Точнее: хоть на какую-то встречу. Но лодка причалила к безлюдному берегу. Не оказалось ни костров, ни бдительного караульщика, подобно пограничнику, из-под ладони внимательно и неотрывно вглядывающегося вдаль. Никого. Бессовестные «пешеходы» дрыхли где-нибудь на сеновале.
При первых признаках рассвета мы начали свои поиски. Миша остался караулить лодку от начавшегося уже набега телят и собак, а я отправился в деревню.
Начал с сельсовета. Замок. Пошел в школу. Тоже замок. Отыскал правление колхоза. Замка нет, но и в конторе нет никого. Рыжий кот, лежавший на председательском столе рядом с чернильным прибором, не мог рассказать ничего. Я вышел снова на улицу. Заспанная девчушка лет восьми гнала хворостиной гусей.
— Здравствуйте! — сказал я. — Как вас зовут?
— Томочкой.
— Томочка, где тут остановились четверо юношей?
— Каких юношей?
— Мм… Всяких… Словом, четыре путешественника. Туристы… Экспедиция…
— Не знаю я… Кыш, кыш, гуси!..
Я заговорил на другом наречии.
— Тут где-то четыре парня живут. Городские. Пришли пешком. Дожидаются, когда двое приплывут сверху на лодке. Мы приплыли, а где они?
Томочка засмеялась.
— Никаких тут городских нету. Все только свои, деревенские.
— Да ну! Тогда выходит, что же — наши ребята отсюда уже ушли?
