Жил когда-то мистер, коего имя было Эдвард Фанни. Так и звали: мистер Фанни. Забавный, то бишь; ‘весельчак’. Сам-то он, увы, полностью равнодушен был к значению своей фамилии: ‘Я’, – говорил, – ‘человек степенный, мне не до таких глупостей’. Но вот жена его, мадам Дженет, была – совсем наоборот – румяная хохотушка, вполне ещё молоденькая. Её всё веселило. И то, что младший сынок (третий из близнецов, второй мальчик в семье) предпочитает не порридж, а толокнянку. (Признайтесь, читатель, вы помните – тогда ещё, из детства – вкус толокнянки? Не правда ли, от него так и пляшут в горле какие-то весёлые чёртики, так и пробивает на радость, на смех, причины которого вам самому непонятны? Просто: ‘Ух, ха-ха-ха, да у нас же сегодня на завтрак толокня-анка!’ И это так умилительно, так по-доброму, что не повизгивать от смеху во время завтрака просто нельзя!..)
Ну вот. Я вам, собственно, сам того не желая, почти всё и рассказал о семье Фанни. Только не добавил, что у их детей – Нэнни, Джима и Джона – было три нянюшки. Одна приехала из-за пролива Ла-Манш, где когда-то гусарствовала во время войн злого Усача-Корсиканца. (На самом деле он был не такой уж злой, да и не такой уж страшный, а усищи, торчавшие из его рта всю войну, принадлежали… омару, которым он на пиру в честь начала той войны подавился! Да так и ходил с тех пор. Не знаю, многие ли смеялись над ним за это; если и были такие смельчаки, то слухи про них не доходили до тогдашнего светского общества – ведь сами дерзкие наверняка пропадали в трюмах судов, отправлявшихся на Восток. Но сие к делу отношения не имеет – я же вам собирался про нянюшку Розалинду поведать). Так вот: в свои тридцать восемь она была весьма милой незамужней дамой, и единственное препятствие, что мешало куче соседских сквайров тут же завалить её предложеньями сердца и (дай Бог) руки – это отсутствие у неё глаз и языка. На войне-то, сами знаете, и не такое случается…. Пострадав под час своего безудержного гусарства, пока ещё юна да неразумна была, мисс Розалинда потом очень раскаивалась. В битве у Саккарема, где под копытами Механических Коней пали её отец, удалой черноусый кузен и все девять братьев, наша героиня весьма отличилась. И даже взяла в плен вонючего краснобрюхого дьявола Мефисто, Корсиканцу немало помогавшего. Однако ж, когда она везла ценную добычу в штаб англичан, небеса вдруг разорвал страшный грохот, и сверху на прекрасную леди обрушился дождь картечи.
