— Поговорите с нами немного, восхитительное создание, — попросил один из них, протягивая девушке руку.
Она была вовсе не против поболтать, но тут вмешалась мать.
— Пойдем, Эмили, — велела она. — У нас нет времени для бесед. Нам необходимо обойти все палаты наверху.
— Но когда мы ходим с места на место вдвоем, я совершенно бесполезна, — возразила дочь. — Давай я отнесу печенье в другие палаты, и у тебя будет вполовину меньше работы.
Миссис Брайс нахмурилась и ответила, только когда они вышли в коридор:
— Юной девушке не подобает одной входить в комнату, полную мужчин.
Эмили рассмеялась:
— Мама, среди калек я в полной безопасности. Ты же их видела. Они хотят лишь поболтать со мной. Их нужно поддержать.
— Эмили, говори тише. Не следует спорить с матерью, если тебя могут услышать.
Напольные часы в холле пробили одиннадцать. Миссис Брайс повернулась и вручила блюдо дочери.
— Я пойду наверх и выпью чашку кофе с сестрой-хозяйкой. Мне не хотелось бы заставлять ее ждать, поэтому мы отложим оставшиеся визиты. Тебе лучше подождать внизу. Не думаю, что приглашение на кофе относилось и к тебе тоже. Положи на это блюдо побольше печенья и булочек и принеси его наверх через пятнадцать минут. Иди прямо туда. Я не хочу, чтобы ты бродила по всему дому.
— Да, мама, — вздохнув, ответила Эмили, посмотрела на Флорри, и они улыбнулись друг другу.
Разложив на блюде булочки с глазурью и кексы с сухофруктами, Эмили осталась ждать в прохладном тихом холле. Она слушала отдаленные мужские голоса, пока не решила, что прошло достаточно времени. Тогда она взяла поднос и направилась к лестнице.
Миновав первый пролет, она услышала разговор на повышенных тонах. Потом кто-то громко воскликнул:
— Черт возьми!
— Что за выражения! Придержите-ка язык, капитан Керр, я не собираюсь делать вам больно, — зычным голосом велела сиделка.
— Да неужели? Может быть, кто-то наконец научит вас менять повязки, не отрывая попутно половину шкуры? — Мужчина говорил со странным акцентом.
Любопытство заставило девушку заглянуть в открытую дверь. Капитан лежал на узкой койке, а сиделка возвышалась над ним. Никогда ранее Эмили не доводилось видеть такого красивого мужчину. Он был растрепан, рыжеват, загорел и совсем не похож на бледных английских молодых людей, к которым она привыкла. Эмили не осознавала, что стоит и смотрит на него, пока он вдруг ее не заметил. Она не успела спрятаться за дверь. Его глаза загорелись, он подмигнул девушке, отчего та ужасно смутилась.
