– Мне нельзя будет прерывать молитву, – сказал настоятель Иссэн.
Он бережно опустил на алтарь готовую табличку с именем «Хотару». Свет, который сочился в открытые двери храма, был серым, тусклым, словно процеженным через грязное сито. Тем не менее, тушь в этом свете отблескивала самым неестественным образом, как на ярком солнце.
Похоже, эта была особая тушь, с добавлением клейкого сока бенкомасаки[22], которая не смывается водой. Святой Иссэн не замедлил подтвердить мою догадку:
– Внимательно следите за мной, Рэйден-сан. Сейчас я начну читать сутру для заблудших, сбившихся с пути духов. Буду молиться, чтобы гаки обрел спасение, обещанное милосердной бодисаттвой Каннон. Когда, не прерывая чтения, я поклонюсь бодисаттве, – взглядом он указал на статуэтку Каннон, стоявшую на алтаре, – берите табличку. Отнесите ее к ручью, шагов на двадцать выше того места, где привязан разносчик – и пустите вниз по течению. Да, не забудьте: надписью вверх.
Ага, для того и водостойкая тушь – чтобы надпись не смыло. Старик наверняка все рассчитал: к тому моменту, когда табличка поплывет по ручью, тушь как раз подсохнет.
– Да, Иссэн-сан! Я все сделаю. Потом мне вернуться в храм?
– Нет. Оставайтесь рядом с одержимым. Наблюдайте за ним. Но так, чтобы он вас не видел. Ни вас, ни вашего слугу. Ни во что не вмешивайтесь, просто смотрите и слушайте.
– Да, Иссэн-сан! Сейчас предупрежу Широно. Я быстро – туда и обратно!
Вернувшись, я опустился на пол за спиной старого настоятеля. Свечи в курильницах уже тлели, наполняя храм дымным ароматом. В нем слышались
