— Сейчас, мама!
Настуся примостилась на лавке возле матери и взялась за знакомую работу. Вскоре добрый десяток иголок с длинными белыми хвостами уже торчал в подушечке на стене. А Настуся ещё раз, уже смелее, напомнила:
— Ну, мама, так чего поесть?
Но мама отмахнулась:
— А ну не приставай! Видишь, некогда мне.
Девочка притихла. А машинка всё стучала и стучала, и в такт ей мелко дрожали мамины склонённые плечи. Не знала Настуся, что всю ночь напролёт просидела мама над складочками и оборочками, лишь бы только своевременно сдать работу.
Но вот и последний стежок сделан. Мама встала, разогнула наболевшую спину. Подойдя к полке с мисками, достала хлеб, отрезала ломоть, побрызгала пёрышком, лежавшим в мисочке с постным маслом, и посолила серой солью.
— Держи-ка, — протянула Настусе. — Сбегаешь сейчас в лавку, купишь лимонной кислоты, а в мясной купишь шкварки.
Она одела Настусю в чистенькое, собственноручно сшитое ситцевое платьице, расчесала светлые кудряшки гребешком и положила в ладонь несколько медных монет.
Подпрыгивая, Настуся побежала со двора. Не было ничего приятнее, как исполнять мамины поручения. Это ж надо пройти через всю Колонию[1], в самый город, а по дороге столько интересного! Вот как выйдешь на Фабрикантскую улицу, так сразу увидишь зелёный забор. Это усадьба немца Лангера. В заборе есть дырочка, и если заглянуть в неё, то виден большой, красивый сад. А посреди сада стоит… чтоб вы думали? Настоящий игрушечный домик! Весь из досточек сбитый — жёлтых, зелёных, красных, — с настоящей дверью и окнами. Вот бы в нём поиграть! Семилетняя Настуся ещё отродясь не имела игрушек, кроме самодельной тряпичной куклы, завёрнутой в разноцветные ситцевые лоскутки… Ну и как же тут оторвать восхищённые завистливые глаза от чудесного домика!
Вздохнув, Настуся неохотно двигалась дальше и, купив всё, что велела мама, не спеша возвращалась домой. По дороге с наслаждением сосала кусочек лимонной кислоты. Набила оскомину и казалось, что во рту барбариска.
А дома Настусю ждала уже горячая картошка с постным маслом. Это было, как всегда, неожиданно вкусно. Не успела ещё мама и к столу присесть, как не стало картошки в глиняной миске. Мама подложила ещё, но Настусю как ветром сдуло. Торопливо, облизав обсыпанные солью пальцы, она выбежала на улицу. Там слышался визг соседской Варьки, звенел чей-то неудержимый смех и предвиделось столько развлечений! Можно поиграть в чурки, можно лепить хатки в песке. А то вдруг кто-то крикнет:
