Смотрящие вперед - Валентина Михайловна Мухина-Петринская

Был день, как томик Стивенсона,

Где на обложке паруса.

И мнилось: только этот томик

Раскрой — начнутся чудеса...

Эти лирические строки Маргариты Алигер я вспомнил, перечитывая связанные единым сюжетом романы В. Мухиной-Петринской «Смотрящие вперёд» и «Обсерватория в дюнах». Вспомнил не только потому, что на переплёте книжки, вышедшей в издательстве «Детская литература» в 1965 году в серии «Библиотека приключений и научной фантастики», изображены рыбачьи баркасы и лодки, а прежде всего потому, что предчувствие и ожидание чуда, встреча с чудесным — важные мотивы замечательного английского романтика Роберта Луиса Стивенсона — в значительной мере свойственны книгам В. Мухиной-Петринской.

Как только в доме Яши и Лизы Ефремовых, детей участкового надсмотрщика телеграфно-телефонной линии, появляется океанолог Филипп Мальшет, человек, мечтающий обуздать море, их жизнь, скорее серая, чем многоцветная, внезапно преображается. Со всем пылом юности Яша и Лиза проникаются смелой мечтой Мальшета: «Он словно отдёрнул туманную завесу и показал им огромный блистающий мир, полный заманчивых чудес и загадок». Цель жизни найдена! «Мы оба выбрали море», — говорит Лиза.

Вот и первое чудо — чудо обретения цели.

Листая страницу за страницей, следя за развитием острой фабулы, становишься свидетелем научной экспедиции на «Альбатросе». Каждому участнику экспедиции приходится упорно работать. Каждый добросовестно выполняет свои обязанности. И добросовестность изыскателей словно вознаграждается чудом открытия: они обнаруживают неизвестный, не значащийся на карте остров.

«... А потом пришло чудо открытия».

Яша Ефремов, Марфенька Оленева и Иван Владимирович Турышев летят на аэростате. Полет праздничен для всех, а для Яши просто необыкновенен. Яша «радовался миру, потому что в нём было такое чудо — Марфенька. И она была с ним...»

Это чудо первой любви.

А вот, сто страниц спустя, сама Марфенька, во время иного воздушного путешествия, видит землю и говорит:

«Чудо как хорошо, как славно!»

И хотя читателю уже ясна душевная настроенность Марфеньки, В. Мухина-Петринская считает необходимым объяснить, досказать, дополнить: «Она любила землю со всеми её радостными чудесами, от крохотной мушки-однодневки до грозных океанов, она любила людей...»

И снова — радостные чудеса...

Может быть, читателю покажется, что чудес многовато, что есть тут некая чрезмерная восторженность. Что ж, отрицать это было бы трудно. Но заметьте: В. Мухина-Петринская вовсе не стыдится, не скрывает этого. Её романтизм — плод детскости, поэтического воображения, способного подняться над будничностью, над бытом. Её герои — и она постоянно подчёркивает это — очень молодые люди. А молодости свойственна неколебимая уверенность в силе человеческой личности, перемогающей обстоятельства, в торжестве смелой идеи и справедливости, в победе душевности над бездушием. Не расслабленность и болезненность, не изломанность и опустошённость, а умение вести себя в чрезвычайных обстоятельствах, что требуют постоянного напряжения всех физических и духовных сил, мужественный оптимизм, цельность и воодушевление — вот главные черты её любимых героев.