17 июня 1930 года завод был открыт. Вся страна прислала к нам своих представителей; мы шли от цеха к цеху и в десять утра вошли в механосборочный. Вдоль железной ленты стояли делегаты завода, города, края, страны. Он двигался медленно, первый трактор дымчатого цвета. Когда он подошел к покатому краю железной ленты, мне подали «молнию». Я прочел ее вслух, взволнованный. Это была телеграмма из Москвы о наших тракторах, словно снарядами взрывающих старый, буржуазный мир и прокладывающих дорогу новому, социалистическому укладу.
«Поздно ночью я передал по телеграфу свою корреспонденцию в Москву.
(«Для него, для первого, в эти дни проверяют конвейер, о нем идут споры, с ним связывают люди свои надежды на лучшее будущее, к первому его движению прислушиваются двадцать две тысячи строителей и металлистов, в сердцах которых взволнованным эхом отдается стук его мотора. С каждым движением конвейера трактор начинает оживать. На сорок девятом месте медленно подвигающейся ленты трактор заводят, и, влекомый своей собственной, заложенной в нем силой, трактор в 15—30 лошадиных сил покидает конвейер, уходит из механосборочного корпуса. В нем, в первом тракторе, — наши темпы, наша воля, наша зреющая сила. И как не оглянуться, не вспомнить тот день в июне 1928 года, когда к берегам Волги подошли первые плоты с лесом и строители, нарушив безмолвие сожженной солнцем степи, раскинули на пятистах тридцати гектарах лагерь великой стройки, положив начало осуществлению ленинской мечты…»)
Потом я долго бродил берегом Волги, зашел в редакцию «Борьбы». В ожидании попутной машины на завод я стал листать старые газетные страницы. Мое внимание привлек живой рисунок, сделанный карандашом: Горький сидит боком, чуть подавшись вперед, точно ведет с кем-то живую беседу. В его руке дымится папироска.
Алексей Максимович приехал в этот город на Волге в августе 1928 года, к началу разворота строительных работ. И, само собою разумеется, проявил живейший интерес к тому, что строится за речкой Мечеткой.
— А нуте-ка, покажите план стройки… Давайте сюда строителей — пусть расскажут, на что замахнулись: способны ли оковать пустыню железом… А — железа хватит? А силы и энергии тоже хватит?.. Что? Должно хватить! Замечательно! Завтра я побываю у вас на Тракторном…
И в эту же июньскую ночь тридцатого года, как вещественное доказательство реальной, живой, действующей пятилетки, в Москву был отправлен первый трактор.
