. На создание троек, подсчет количества человек, которых «необходимо» репрессировать, разделение их на две категории (расстрелять или выслать) отводилось пять дней.
Данные решение и телеграмма лишь в общих чертах формулировали характер предстоящих операций, подробности которых уточнялись в течение июля 1937 г. В последующие дни решениями Политбюро ЦК утверждались лимиты для отдельных республик, краев и областей и составы троек[397].
В шифротелеграмме, направленной 7 июля 1937 г. в Полютбюро ЦК ВКП(б) за подписью В. Ф. Шаранговича, указывалось, что в БССР необходимо репрессировать 3 тыс. чел. по первой категории (расстрел) и 9800 по второй (депортация). В состав тройки предлагались: руководитель НКВД БССР Берман, второй секретарь ЦК КП(б)Б Денискевич, начальник милиции Беларуси Шийрон. На документе имеются резолюции, «за» проголосовали И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович, А. И. Микоян, В. Я. Чубарь, В. М. Молотов, М. И. Калинин[398].
Наконец, решением Политбюро ЦК ВКП(б) 31 июля 1937 г. был утвержден «Оперативный приказ НКВД СССР № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов». Именно этот приказ составил то, что называют вертикалью «Большого террора» 1937 г.[399]
В качестве контингента, подлежащего репрессированию, во вступительной части приказа говорилось об «осевших» в сельской местности бывших кулаках (как уже отбывших наказание, так и бежавших с мест заключения и ссылки), церковниках и сектантах, бывших членах антисоветских партий, бывших активных участниках восстаний против советской власти, белого движения[400], репатриантах, а также уголовных преступниках, осуждавшихся ранее или скрывшихся от репрессий. В преамбуле приказа № 00447 подчеркивалось, что акция направлена на окончательное решение проблемы внутренних врагов Советского Союза: «Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов […] и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой»[401] .
Здесь не упоминались хозяйственные руководители, партийные работники, интеллигенция и т. д. Основными жертвами данной операции стали крестьяне, причем не только «бывшие кулаки» и не только причисленные к уголовным элементам. В условиях массовых репрессий, как показывают материалы, ключевую роль снова играла политическая лояльность в настоящем и прошлом, сочетавшаяся с хорошим функционированием в экономической системе, предписанной государством. Поводом для ареста становилось: неоднократно нарушал трудовую дисциплину, за что даже исключался из колхоза, систематически и публично ругал советскую власть и т. п. Многие из тех, кто стал жертвами операции, подверглись преследованиям не в связи с их участием в реальных или вымышленных уголовных или политических преступлениях, а потому что принадлежали к подозрительным, с точки зрения властей, группам населения, или были арестованы просто потому, что надо было выполнять утвержденные нормы арестов.
