Каиафа поклонился Исааку бен Сираху:
— Благодарю тебя за внимание и помощь. Мои люди помогут тебе добраться до дома, а я посижу на берегу ручья, послушаю шум воды и отойду душой в одиночестве и тишине.
Каиафа, тяжело ступая по траве, направился к ручью, сел на пригретый солнцем камень. Он наблюдал безмятежность природы, слушал шум бегущей воды. Как безучастен окружающий мир, и в этом мире разрывается его сердце. Долго сидел Каиафа, устремив взгляд на непрерывные струи речушки, пока не обратил внимание на странника, купающего своего ослика. Казалось, шкура ослика была вымыта не только снаружи, но и изнутри, однако странник занятия не прекращал. Благодарный ослик мордой тыкался в живот хозяину, понуждая его продолжать купание.
Умилительная картина взаимоотношений ослика и хозяина заинтересовала Каиафу.
— И давно ослик служит тебе, странник? Какой ласковый у него характер!
— Только сегодня, господин, передали мне его в собственность за одну важную, как говорят, услугу, которую я должен для кого-то организовать.
— Ну и как быть с услугой? — промолвил Каиафа, понимая, что разговор принимает особую направленность.
— Начинаю выполнять, — ответил странник. — Услуга заключается в разговоре с тобой о жизни, о сыне, об условиях его возвращения домой.
— Вот Господь и испытал меня, — подумал Каиафа и обратился к страннику:
— Значит, мой сын жив?
— Да, господин, жив и здоров. Мне поручено вести с тобой переговоры, и, конечно, вручены соответствующие инструкции. Во-первых, условия выкупа более тяжелы. Сумма выкупа равна миллиону сестерциев.
— Таких денег у меня никогда и не было, — ахнул Каиафа.
Странник вытащил из складок хламиды свиток и подал Каиафе:
— Здесь перечень недвижимого имущества вашей семьи и его денежные оценки. Люди, ведущие дела твоего сына, прекрасно обо всём осведомлены.
Каиафа развернул свиток и пробежал глазами его содержание.
— Я разорён.
— Может, именно этого добиваются твои враги. Укрепи свой дух, Каиафа. Несколько слов о передаче денег. Твой банкир, который был только что здесь, передаст платежную ведомость в Рим многолетнему партнёру Гнею Лицинию. Последний будет ждать подписи и печатей — твоей и Исаака бен Сираха. Господин, ты догадываешься, что делается так с целью пресечь любые попытки обогнать вестника, направляющегося в Рим с платёжным документом.
— Во-вторых, есть ещё одно условие, — услышал Каиафа. — Ученикам Иисуса, распятого год назад на Пасху, должно быть разрешено жить в Иерусалиме.
