Год 1547 принес Ивану IV коронацию и женитьбу на Анастасии Романовой. Жену ему нашли из влиятельного московского боярского рода, а не из княжеской семьи, происходящей от Рюрика. Предположительно она была компромиссной кандидаткой с точки зрения ревниво соблюдаемого баланса между могущественными княжескими родами. После пресечения московской линии Рюриковичей (1598 г.) во время переговоров 1612–1613 гг. перед царским выбором Анастасия служила узаконивающей точкой соприкосновения для династии Романовых (см. главу «Михаил Федорович»). Еще до свадьбы 16 января 1547 г. митрополит Макарий короновал Ивана IV как «царя всея Руси», не получив предварительного согласия православного патриарха. Макарий очень хорошо знал, что митрополит не имел для этого никакого законного права, однако он по праву предполагал, что фактический вес Московской империи в православном христианстве позволял таким образом узурпировать титул. Хотя царский титул уже на протяжении веков использовался в церковной риторике, однако в политической сфере, не считая случайных исключений, имевших место с конца 15 в., для обозначения московских правителей использовали титулы «великий князь» и «государь», а за границей «Magnus Dux», то есть «великий герцог». В первом европейском справочнике по России «Rerum moscoviticarum Commentarii» Зигмунда фон Херберштайна (Вена, 1549 г.) встречаются апологетические размышления о проблематике русского царского титула, за которой бдительно следили из Польши.
Внутриполитический смысл нового титула выразился в регламенте коронации. Она происходила по модифицированному византийскому ритуалу, однако использованные при этом регалии были взяты из фамильной сокровищницы: отороченная мехом шапка Мономаха восточной работы послужила короной; ее дополнили наплечным украшением византийского типа, названным бармами, и нагрудным крестом. Скипетр и держава остались с более поздних времен. Без сомнения, митрополит Макарий, по-отечески наставлявший Ивана IV, внушил подростку желание короноваться и принять царский титул — только духовенство располагало соответствующими знаниями, только имперскую церковь можно назвать институтом, извлекшим выгоду из этого акта. Коронация фактически означала взятие Ивана IV под опеку духовенства, поскольку теперь сдало возможным подчинить преемственное титулование правителей с выражаемым ею политическим прагматизмом религиозному принципу. Теперь власть была поставлена в рамки «вселенской империи», искупительной концепции, лелеемой православной церковью со времен падения Византийской империи 1453 г. и сформулированной в России еще около 1500 г. в доктрине «третьего Рима». «Святой басилей и автократор римлян» спустя почти столетие нашел преемника в Москве «третьем Риме», правда, не в смысле пропагандируемой Западом идеи «византийского наследства». Иван IV так же мало ссылался на этот. генеалогический ранг, как и его отец Василий III, который, будучи сыном царевны Зои-Софьи Палеолог, происходил из византийского императорского дома.
