— Давай, Кукури! — крикнула наша публика чайханщику. — Такого клиента у тебя еще не было!
— Предложи расписаться на стене! — поручил мне чайханщик.
— Скорей за Фото-Каро! Пусть мчится сюда! — распорядился я.
Затем встал, подошел ко входу и уже там приветствовал английского коллегу, словно я был владелец чайной. Он поднялся на балкон в сопровождении обреченных писателей, взглядами говоривших мне, что они только лишь не желали мне неприятностей. Но разве не в тех же советских учебных заведениях меня учили! Разве не знаю я, как надо держать себя в присутствии представителя капиталистического мира! Не боись, ребята, все будет в норме! Вот вы посмотрите! Сели за стол. Кукури принес чаю на всех.
— Товарищ Грэм Грин! — произнес я и сделал паузу, давая возможность перевести.
Обращение понравилось Грэму Грину. Он взглянул на меня из-под бровей и похлопал по плечу.
— Я большой поклонник вашей политической борьбы, а также ваших романов, — сказал я.
Грэм Грин рассмеялся, что-то сказал, а переводчица уныло перевела:
— Здесь все только и говорят о моей политической деятельности, а вы сказали еще и о романах. Вы что-то читали?
— «Комедианты»! «Тихий американец»! «Наш человек в Гаване»! «Суть дела»! — ответил я без запинки.
— Вы читали достаточно много! Больше, чем кто-либо из моих сыновей.
Я от Минаша знал, что Грэм Грин нажил большое количество сыновей и, чтобы прокормить их всех, вынужден был писать один серьезный роман и потом два для публикации в СССР.
— Советский Союз — наиболее читающая держава! — ответил ему человек, которого только что опасались свести с прогрессивным писателем. В моих выверенных ответах старик чувствовал скрытую подколку властям. Он уже понимал, что я не подставное лицо. Он лукаво спросил:
— Вы сказали, что я больше не приеду в Абхазию. Вы имели в виду мою старость и близость смерти?
«Вот таких каверзных вопросов мы и боялись!» — прочитал я в глазах сопровождавших. Но я был начеку. Все будет в норме, ребята! Спокойно!
— Отнюдь нет! Я имел в виду, что при вашей известной проницательности вам достаточно раз взглянуть на ситуацию, чтобы все понять. И вы пойдете осваивать другие области своей литературной империи.
Переводчица, польщённая тем, что выражение «литературная империя» я процитировал из ее очерка в «Иностранной литературе», перевела.
Он выслушал, потом попросил ее напомнить, когда у них намечена встреча в музее и Обезьяньей академии.
— Уже падают листья? — спросил я у нее.
