– Шампунь, – сказал дед, – Это было второе, после паспорта, что я захватил с собой, пускаясь в путешествие по нижнему миру. Не могу, ребята, без гигиены, и вам не советую.
Он не посоветовал нам быть без гигиены таким тоном, будто точно знал, что рано или поздно мы решим повторить его путь.
– «Рецепты сибирской бабушки травницы», прочитал я на этикетке, – «Целебный набор трав, собранных с любовью на необъятных просторах. Экстракт лебеды, экстракт мяты, экстракт зверобоя…»
Я всегда читаю, из чего сделаны вещи. У нас в туалете их много, а книжку с собой брать мама не разрешает, засиживаюсь.
«… экстракт облепихи, диметилгидрохлорид экстрамидетола, ультратермогидрат протохинина, рабиндранат тагора, этилонитрат пентафтордименала, оксабутодилат литиевой кислоты, дефлорат первого бутилата, экстра… какой мелкий шрифт, Господи… экстраметил тетраметана…»
– Какая развитая бабушка, – сказал я, оторвавшись от чтения надписей, – Какие научные у нее рецепты.
– Из новосибирского академгородка бабушка травница, – понимающе сказал Матрас.
Захотелось протереть уставшие от мелкого шрифта глаза, но я побоялся – вдруг в них попадет тетрагидрометил из флакончика сибирской травницы? Я ж за него брался, за флакончик.
– А компас ты с собой в путешествие взял, дедушка? – спросил Матрас, – Или только шампунь?
Матрас взял бы только пожрать, и компас. И матрас.
– Не взял, – сказал дед, – потому что я отправился в неизвестность.
Это было понятно, потому что неизвестность просто обязана располагаться неизвестно где.
– А записные книжки зачем? – спросил я, вытаскивая из узелка небольшой блокнотик в потрепанном переплете.
Я взял его в руку и ощутил аромат полуистлевшей бумаги. Так же пахло в одном из уголков нашего подвала, где сосед – другой, не дядя Вадим – держал пачки старых «Крокодилов». Там какие-то капиталисты угнетали негров, бряцали атомными бомбами и публично жрали ананасы и рябчиков в большом помещении. Пока они жрали, за окном помещения ходил человек с надписью на спине «Ищу работу», но жрущих это не смущало, они выглядели невероятно довольными собой и своими высокими цилиндрическими шляпами.
Те «Крокодилы» пахли, как дедов блокнот. Наверное, в блокноте тоже про рябчиков, негров и поиски работы.
– Дедушка, – просил я, осененный неожиданной догадкой, – ты был богачом? А потом раздал всё бедным, и отправился в путешествие?
У меня аж дух захватило от дедова благородства! Надо же, какой невероятный поступок – нахально лишиться всего, сесть на бригантину и уплыть в никуда. Я взглянул на Матраса: в его глазах читалось похожее восхищение. Вот тебе и дед!
