— А сами пустили? — словно все еще не веря происшедшему, спросил председатель.
— А то кто! — сказал Витька.
— Сила есть, ума не надо, — опять вставила Доня, предварительно встав за спину Григория.
— И никто вам из большаков не помогал? — продолжал допрос Макар Блин.
— Никто.
— Григорий, иди пока выключи все хозяйство за ненадобностью, а я с молодцами объяснюсь, — сказал Макар Блин.
Григорий ушел закрывать водяные створы.
— То, что вы самовольство проявили и волю… волю… — председатель не мог с наскоку выговорить сложное слово и потому достал блокнотик, весь испещренный записями, — и волюнтаризм, пустив агрегат на пустой ход, — отрицательный фактор! А за то, что самостоятельно и самолично справились с таким сложным делом — одобряю!
Словно зачарованные стояли ребята, не понимая — отругал их председатель или похвалил. Хорошо, что Витька догадался ответить такой же закавыкой:
— Спасибочки сказать — мало, а ба-алдарю — не выговорить.
Сейчас Макару Блину подошла очередь удивляться — что это преподнес малец. И глаза сверкают у шельмеца, словно маслом конопляным смазал.
Грохот стих. В завалочной появился Григорий.
Макар Блин расхаживал — то в выгребной ларь заглянет, наберет горсть буса, то кулаком по деревянному желобу постучит.
— Послушай, Григорий, мельница работала на холостом ходу?
— На холостом.
— Откуда тогда в ларе мука?
— Это не мука. Это называется бусом, — сказал Григорий. — Из щелок разных, из желобов, из рукавов — мало ли на пути засечек.
— Так-так-так, — пробарабанил пальцами по крышке ларя Макар Блин.
— Семь кило тогда у тебя не вышло? — спросил председатель.
— Семь.
— А перед молотьем ты все, как бы это сказать-выразиться, сучки-задоринки прочистил?
— А то как.
— А тебе не приходила мысль, что вот эти семь кило могли пойти на забивку щелей… По всем засечинкам расползтись. Ведь сиренчиковская засыпка была первой…
— Первой.
Григорий несколько помолчав, добавил:
— Вполне возможно. После первой засыпки вес идет не полностью. Но как это докажешь…
— Конечно, все, о чем мы говорим, пока… — Макар Блин опять вытянул на помощь блокнотик из кармана, — пока аргументум ад хоминэм… Понимаешь?
— Нет.
— В переводе с древней мудрости на нашу — доказательство, основанное на чувствах, а не на уликах…
— То-то и оно, — вздохнул Григорий.
— А вот мы проверим и докажем! — сказал председатель. — Мою муку все равно надо молоть. Ты сейчас с ребятами все ходы хорошенько прочисти, а я привезу пшеничку. Сконтролируем агрегат!
