Рано утром, в плаще на одну рубашку, искал дворников. Выходя по утрам на работу, часто видел их во дворе. С мётлами и тележкой. Двое их всегда было. Сегодня — ни одного. Пропали куда-то. Ну где же вы, где?
И дворники точно услышали его зов — одновременно вывернули из-за разных углов дома. Оба в красных жилетах, дружно махали мётлами навстречу друг другу.
Яшумов побежал. Долго втолковывал двум азиатам, чего от них хочет. Закопать нужно кота. Понимаете? Похоронить. Вон там. В углу. За деревом. Или дайте мне лопату, мне. Я сам. Понимаете?
Одинаковые, как два брата, дворники, казалось, не понимали его. Потом один сказал:
— Нит. Нельзя кошка. Кошка гореть должен. Штраф будет.
Увидел Тихомирову с шестого. Выходит из подъезда со своей Берточкой. Удерживает будто ребёнка. Бросился к ней как к спасительнице:
— Мария Николаевна, здравствуйте! (Ответила только Берточка: р-ррррри!) Кот у нас умер. Нужно похоронить. Может быть, вы знаете, где, кто теперь это делает?
Старая женщина смотрела на встрёпанного мужчину в плаще чуть ли не на голое тело. И хотя знала Яшумова давно — видела сейчас перед собой натурального алкаша. Который может отобрать Берточку и пропить. Или ещё чего хуже.
Крепче прижала к себе любимицу. Сказала наконец:
— Есть специальная служба. Теперь животных в городе кремируют, а не закапывают где попало. Был указ в прошлом году. — Р-риииии, подтвердила заросшая Берточка. Сама тоже старая. Старее поповой собаки. — Посмотрите в интернете.
— Спасибо, Мария Николаевна! Большое спасибо! — уже бежал к подъезду Яшумов.
Два молодца в защитных прорезиненных костюмах вошли в квартиру через час после звонка Яшумова. Оба в жёлтых резиновых перчатках чуть не по локоть. Респираторов на лицах, правда, не было.
— Где усопшее животное?
Яшумов повёл в коридор. Жанна высунулась из спальни. Но посмотрела и захлопнулась.
Один парень присел возле Терентия и раскрыл медицинский баул. Достал длинную сетку вроде авоськи и какой-то прибор. Ловко всунул Терентия в сетку и поднял её, прицепленную к прибору. На вытянутую руку. Терентий, сломанный, скрюченный, закачался.
— Зачем вы это делаете? — спросил Яшумов.
— Мы сжигаем по весу, — нехотя объяснял парень, глядя на колеблющуюся стрелку: — Четыре пятьсот, — сказал напарнику. И тот пометил, записал в блокноте.
Потом они всунули Терентия в крепкий мешок и застегнули длинную молнию
— Желаете заказать место в колумбарии для любимца? — спрашивал который с блокнотом и ручкой.
