Сигизмунд пожал плечами. Он действительно выглядел слегка ошарашенным и неготовым принимать новости. Ночная рубашка и колпак подчеркивали данность. Сам Сигизмунд сильно изменился за последние одиннадцать лет, посидел, отстриг волосы и отрастил скромную аккуратно подстриженную бороду. Он отстранился от мирских дел, только изредка помогал брату советами. Большее же время проводил за чтением книг и изучением звездного неба.
— Прости, — после паузы проговорил Тау и потер лоб, — Просто я не знаю, что со мной творится.
— Что такое? — обеспокоился Сигизмунд.
— Дитрих…
— Племянник болен?
— Нет же! Это я, кажется, болен! Не могу себя оправдать, как вспомню, так аж в жар бросает.
— Не пугай меня! — Сигизмунд приподнялся, — Говори немедленно!
— Я же не желаю ему зла! — выговорил Тау, — Дитрих мой сын… Но…
— Тау…
— Он чудовищно на него похож. Стоит мне взглянуть в лицо сына, как я вижу его!
— Касандер Милиотер, — протянул Сигизмунд, качая головой, — Забудь, как страшный сон.
— А я не могу! — прошептал Тау, — Я пытаюсь. Каждый день борюсь с собой! Но встречаю Дитриха и все насмарку!
— О духи предков, помогите! Я не знаю чем облегчить тебе участь.
— Это какая-то дурная болезнь, — Тау прикрыл глаза, — Наваждение. Сиг, брат, я сегодня отвратительно поступил. Не прощу себя.
— Что ты натворил?! — вскрикнул Сигизмунд и выпучил глаза, — Только не говори…
— Я не представляю, что ты имеешь ввиду, но… Я избил его, — с трудом произнес Тау.
— Дитриха?
— Да…
Сигизмунд замолчал. Он печально уставился в сторону и принялся пожевывать губу.
— Почему молчишь? — живо осведомился Тау.
— Я предполагал… Да, точно, — кивнул его брат, — Предполагал, что вам не нужно ехать на знойные земли Архатея. Дитриху следовало остаться дома. Воздух того края обостряет воспоминания, все кажется реальнее и острее. Запах болот одурманивает. А Дитрих как раз вошел в тот возраст. Касандеру было столько же лет… Ну, чуть старше.
— Среди здешней роскоши, садов, тканей, запахов, он распустился подобно цветку. И… Да он вылитый Касандер, — Тау стиснул зубы, — Я же просил, твердо убеждал не надевать балахонов, не нацеплять на себя чужеродные украшения… Ну, почему он такой непослушный мальчишка? Я же не просто так сказал!
— А ты не пробовал объяснить?
— Что мне ему объяснять? — вспылил Тау, — Ты хоть подумал… Как?
— Да, действительно, лучше не надо…
— Он ведь провоцирует меня. И так сдерживаюсь, терплю, а тут Дитрих нарушает все мои приказы! Глупый! Я же ради него стараюсь. Лучше б он остался дома…
