Герман далеко стороной обошел стадо и поднялся к пастуху. К величайшему разочарованию, он увидел, что это не кто иной, как Митрий Маркелов. Старик сощурил в улыбке голубые детские глазки, воскликнул:
— Вот те ёрш!.. Бог гостя послал. Здоровушко, Герма́н! — и хлопнул ладонью возле себя. — Садись-ко рядком, да поговорим ладком!.. Пока мои робятёшка купаются.
Герман недоуменно глянул на озеро...
— Да пестряки-то. Ишь, полощутся! А другие есть — плавать любят, как лоси. Дай волю — за озеро уплывут. По́ год семь штук туда уплыло. Вот страху-то натерпелся! А не потонули... Ну, как тебе здешняя санатория, нравится?
— Ничего... Только скучно, — и закурил. — А в тех деревнях тоже, что ли, никто не живет? — он кивнул на прибрежные холмы.
— Никто. Ни души нету. Только за озером — отсюль не видать — есть в одной деревушке старик, да еще подальше — две старухи. Вот и весь народ. Ну, и в Сарьярь, в пятнадцати верстах — двое стариков.
— Тогда чьи же это коровы?
— То не коровы, а бычки да телушки, — уточнил Митрий. — Они совхозные. Издале-ека пригнаты!.. — старик был настроен доброжелательно, ему хотелось поговорить; он сел, вытащил из кармана полотняного балахона кисет. — С той поры, как народ-то наш переселился, каждое лето из Хийм-ярь телятешек на откорм сюда пригоняют. А мы пасем. Кормина хорошая, чего не пасти? Через наши руки, считай, тыщи голов прошло. Не шутка!
— Но ведь плохо так жить, без людей, — сказал Герман.
Митрий согласился.
— Зимой, правду говоришь, худо. А летом, с ребятами да с работой, вроде и ничего.
— Все равно скучно.
— Э, парень, летом скучать некогда! Поговори-ко с Петькой, дак он скажет.
— С каким Петькой? — удивился Герман.
— Да с нашим-то, с внуком-то моим. Ему другой раз и суток не хватает.
— А я и не знал, что у вас есть внук.
— Надо знать, раз в соседях оказался... У меня внуков много, всех-то одиннадцать душ. А здесь, Ванькиных-то робятишек, четверо... Петька-то ой головастой! Наш век, считай, прошел, а что мы знали о своем Ким-ярь? Да ничего! Сказывали старики, что житье здесь спокон веку, что против монголов наши чухари выстояли, в смутное время поляков посекли. А как это было, правда ли — никто не знал. И вот Петька доколупался. Погоди, он тебе всего порасскажет!
— А где он сейчас?
— Петька-то? — старик недоуменно глянул на Германа. — Да на покосе. Вишь, погода какая! Самое время сено класть. — Он помолчал, будто вспоминая что-то, попыхтел цигаркой. — А вот Мишка, старший, не такой. Тому бы по лесу пошататься, на птичек да зверушек глаза попялить. Другой раз уйдет весной за мошниками
