Зеленая мумия | страница 129

В комнате повисла тишина. Несмотря на то что никто из присутствовавших, кроме Харви, не верил в виновность баронета, объяснить это они не могли. Ответ нашелся сам собой: неожиданно в комнату вошел сам Рендом. За руку он держал донну Инес. Повернувшись к дону Гавангосу, он сразу же извинился.

— Я зашел в гостиницу, чтобы увидеться там с вами, — начал он. — Вас дома не оказалось, и тогда мы вместе с вашей дочерью отправились сюда, чтобы объясниться насчет манускрипта.

— Да, мы как раз сейчас говорили именно об этом. Так как же документ попал в вашу комнату?

Рендом указал на Харви.

— Мне подбросил его этот мошенник, — уверенно объявил он.

После этого, уже второго за вечер, оскорбления Арчи ожидал, что капитан снова схватится за револьвер. Молодой человек быстро шагнул вперед, чтобы предотвратить бедствие, но, видимо, американец смутился из-за присутствия дамы — наглецы порой бывают застенчивы, когда дело касается существ противоположного пола, — потому что сидел молча и даже не пытался возражать. Дон Педро пожал руку сэру Фрэнку, моряк вежливо ему улыбнулся.

— Вижу, вы тоже не верите в мою версию, — насмешливо проговорил он.

— И что это за версия? — поинтересовался Рендом.

— Капитан Харви заявил, что это вы убили Болтона, украли у него манускрипт и спрятали в своей комнате, — лаконично объяснил Арчибальд.

— Не могу представить себе, как еще документ очутился у него в комнате, — заметил американец с мрачной улыбкой. — Если я в чем-то ошибаюсь, пускай светлость меня поправит.

Сэр Рендом с понятным гневом на лице шагнул вперед, чтобы что-то сказать, но его остановила донна Инес. Как уже говорилось, эта молодая дама была не слишком-то разговорчивой. Обычно тихо украшала любую компанию, в которой оказывалась, не считая необходимым утруждать себя беседой. Но обвинение, выдвинутое против баронета, которого она, очевидно, любила, превратило тихоню в амазонку. Отодвинув в сторону маленького профессора, который стоял на ее пути, перуанская красавица выступила вперед и произнесла целую речь. Капитан встретился с противником, против которого оказался беззащитен. Он не мог прервать ее силой, ее взгляд парализовал его, а когда он пытался открыть рот, его жалкие слова тонули в потоке речи перуанской леди. Присутствующие были потрясены так, словно при них заговорила домашняя собачка. То, что доныне молчаливая донна Инес де Гавангос вдруг заговорила с таким напором, казалось настоящим чудом.