— Ванин, вы что там художничаете? Перехватчиков наводить по схеме. И никаких перемен ролями в воздухе.
— Замена предусмотрена плановой таблицей, — попытался спасти положение штурман.
— С этим мы еще разберемся, — хрипло сказал Сирота. — Замену в воздухе запрещаю.
В динамике выразительно щелкнуло, будто хлопнул кто-то рассерженно дверью.
Штурман, не скрывая досады, дал летчикам отбой, приказал возвращаться на точку.
— Будут попусту вырабатывать топливо до посадочного остатка… Вот такие пирожки, товарищ майор.
— Да уж вижу, — сказал Виктор Гай. — Ну ладно, был рад познакомиться.
— Я тоже. — И тут же, увидев в руках майора трубку, добавил: — Курить здесь нельзя.
Виктор Гай согласно кивнул головой и вышел. Зажмурился от яркого света, постоял немножко и пошел на стартовый командный пункт. Промчался рядом мотоциклист, но шум мотора Виктор Гай не услышал, потому что на взлет шла пара истребителей. Оба работали в форсажном режиме, и пронзительно звенящий грохот поглотил все другие звуки.
…Сирота встретил его так, словно они расстались несколько дней назад.
— Ты? Садись, я сейчас не могу с тобой заниматься.
И четко распорядился в микрофон:
— Шестнадцатый, идите в зону. Четырнадцатый, разрешаю выход на точку. Девятнадцатый, доложите готовность.
— Я девятнадцатый, — захрипел динамик. — Разрешите взлет!
— Девятнадцатый, взлет разрешаю.
И снова весь звуковой мир погрузился в стонущий и скрипящий грохот.
Когда отстоялась тишина, Сирота повернулся к Виктору Гаю:
— Ты вовремя приехал. Походи, посмотри. После разбора полетов потолкуем.
— Уже походил, — сказал Гай и посмотрел Сироте в глаза. — У наведенца был. Как раз, когда ты подправлял его.
Сирота нахмурил и без того хмурые густые брови.
— Об этом тоже поговорим.
— Да уж конечно.
— Приехать не успел, уж ворчишь. Состаришься быстро. Вот оно что.
— Полеты закончишь — к нам приезжай. Будем ждать.
— Ладно.
На том и расстались.
Возле дома Виктора Гая ждала Ната. Еще издали он увидел, как она отделилась от узорчатого металлического забора и пошла навстречу.
— Несколько часов вас жду, — сказала она с плохо скрытой обидой. — Чемодан у меня, а квартира на замке. Надежда Николаевна не появлялась.
— Пожалуйста, извини меня, — сказал Виктор Гай. — Буду твоим вечным должником. — Он взял из ее рук чемодан. — Пойдем к нам. Что-то покажу.
В первую очередь Виктор Гай набил трубку и закурил.
— А правда, что эта трубка принадлежала фашистскому летчику? — Ната смотрела на него с любопытством.
