Александр поспешил созвать македонское войсковое собрание. Армия обладала определенными суверенными правами, и прежде всего правом признать претендента на корону законным царем. Таким образом, при выборе царя короной распоряжалась армия, представлявшая народ, а договор между народом и правителем нужно было заключать заново. Об автоматическом наследовании не могло быть и речи. Солдаты, не колеблясь, под руководством опытных военачальников избрали человека, который в битве при Херонее проявил свою доблесть. С ним они ожидали новых побед, жаждали славы и — не в последнюю очередь — богатых трофеев. Под воинственные возгласы они били мечами о бронзовые щиты и провозгласили его новым царем. Воины приносили жертвы богам, давали обет верности Александру и клялись, что земля окропится кровью всякого, кто нарушит клятву, что смерть не пощадит и его детей, а жены отступников будут обесчещены врагом.
Александр III (так его теперь звали) сказал в своей тронной речи, что «другим будет только имя царя, но власть македонян, порядок вещей, надежда на завоевания останутся неизменными». Неизменной осталась и обязанность граждан нести службу в армии, однако он освободил служивших от пошлин и налогов.
В то время как шло войсковое собрание, для его отца в роще сооружался погребальный костер и началось строительство гробницы. На другой день над телом Филиппа взметнулось пламя. С ним были сожжены и два его любимых коня. Обугленные кости вымыли в смешанном с тимьяном вине, обернули в пурпур и положили в окованный золотом ларец. Так отправились к богам и оба героя «Илиады» — Патрокл и Гектор. Безграничное восхищение Александра эпосом Гомера, принимавшее иногда форму навязчивой идеи, проявилось даже в обряде погребения. Не случайно Ахилла причисляли к его предкам.
Пара поножей, металлические латы, золотой колчан, серебряная с позолотой диадема и мечи были положены в могилу. Эти доспехи и оружие, исчезавшие вместе с мертвым под высоким холмом, больше никогда не увидят дневного света. Во всяком случае, считалось, что гробница Филиппа II безвозвратно утрачена. Только спустя два с половиной тысячелетия об археологической сенсации, подобной сенсации Шлимана в Трое, заговорили заголовки мировой прессы: «Обнаружено место погребения царя Македонии!»
Едва закончилась траурная церемония, как новый царь выбрал из своих приближенных лучших гетайров[4] и дал им особое поручение: они должны были преследовать по всей стране тех, кто сейчас или в будущем по праву и без права мог претендовать на трон. Эта, выражаясь современным языком, «команда киллеров» — ведь ни о чем другом речи быть не могло — появилась в доме Аминты и, не раздумывая, убила его. Когда-то Филипп правил вместо несовершеннолетнего племянника, будучи регентом, но не вернул трон, когда юноша достиг совершеннолетия. Каран, сводный брат Александра, сын Филиппа от предыдущего брака, был уничтожен следующим. Двоих братьев из близкого к царскому рода Линкестидов закололи кинжалами, потому что, как гласил смертный приговор, они участвовали в убийстве Филиппа. (Третий брат вовремя присягнул на верность новому царю.) В ходе дворцовой чистки заодно покончили и с братом Клеопатры.
