Леа рассмеялась ему прямо в лицо. Ее глаз он не видел — небо затянуло тучами, — но чувствовал, что взгляд ее полон отвращения.
— Сдашь меня и утратишь свой драгоценный престиж? Тебе такое и во сне не снилось! Ты не вынесешь того, как станут говорить о тебе люди. Не сможешь…
— Какая разница, что станут говорить люди? До конца света осталось меньше двух недель. — Он умолк, поразившись собственным словам. И правда, какая разница? Прежде он этого не сознавал, потому что не мог заглянуть в будущее достаточно далеко, разве что как спаситель цивилизации. — И даже если кто станет что-то говорить обо мне, я просто вычеркну его из списка попутчиков. Я и тебя из него вычеркну.
И снова она расхохоталась ему в лицо.
— Дурак! Ничтожный дурак! Да ты посмешище для всего Олд-Йорка. Думаешь, хоть кто-то верит в твое идиотское пророчество? Думаешь, я в него верю? По-твоему, я стала твоей любовницей, потому что надеялась на спасение? Ты бы никого не смог спасти, Антон Берк, даже себя самого. Я согласилась с твоим планом лишь потому, что была голодна и устала жить в грязи. А главное — я знала: дав мне то, в чем я нуждалась, забрать это ты побоишься!
Она уже отворачивалась от него, когда перед мысленным взором у Берка встал длинный и пустой коридор одинокой ночи — он тянулся в бесконечность, и Берк кинулся к ногам Леа, словно испуганный темнотой мальчик, цепляющийся за юбку матери.
— Прошу, не прогоняй меня, — взмолился он. — Ну пожалуйста!
Садист в ней был тронут, но мазохист испытывал омерзение. Высвободив ногу, Леа приложила палец к кнопке дактило-замка. Дверь хлопнула. Наступила полная тишина.
Какое-то время Берк лежал неподвижно, потом встал и слепо побрел к такси. Бесшумно вращая лопастями, машина поднялась в низкое небо. И там, высоко над улицами и их огнями, над смехом, вином, женщинами и песнями Берк заплакал.
Такси высадило его на крыше Вельд-билдинг, и Берк, спустившись в свое логово, прошел в бар. Налил себе в высокий стакан бренди и выпил его залпом. Налил еще. Подумал мельком: где-то сейчас жена? Наверное, с любовником. Или работает на базе «Вельда»? Ну и ладно; еще меньше заботила Берка личная жизнь супруги, которую он почти не знал.
Он выпил бренди, налил себе еще, ощутил, как внутри разливается приятное тепло. Коридор ночи больше не казался ему таким уж пустым.
— Нет пророка в своем отечестве, — пробормотал он себе под нос. Обдумал эти слова и произнес их громче: — Нет пророка в своем отечестве. — А следом: — Вверх, корабль, взлетай!
