— Значит, хорош, кто же с таким пойдет? Да еще водку пьете.
— Тебя вот сразу приняли по-человечески.
— К вам, по-моему, тоже неплохо относятся. На всех праздниках бываете... — Митяй молчал. Галина продолжала: — Сами себе выдумываете врагов. Люди здесь хорошие.
Митяй сердито дернул вожжу.
— Всякие есть.
— Правда, всякие, но хороших больше. Не делай людям плохо, живи, как положено, и будешь хорошим. А отпуск я вам у Тихонова попрошу, — пообещала она.
Отчетливый рокот мотора послышался совсем рядом, а через несколько минут показалось поле, по которому медленно ползла машина.
— Я вам вот еще что хотела сказать, бросьте ходить по людям непрошеным гостем.
Улыбнувшись Митяй поскреб затылок.
— Бойкая ты девка и не в шутку красивая...
Галина слезла с воза и, утопая по щиколотку в грязи, пошла навстречу трактору.
Колядин заглушил мотор.
— Виноват, Галина Сергеевна, но надо...
Галина прошла мимо Колядина и подозвала к себе прицепщика, светловолосого паренька.
— Справишься один?
— Справлюсь, — кивнул тот.
— Пойдемте! — она взяла Колядина под руку. Он сразу обмяк и с трудом дотащился до воза.
Вечером его увезли в больницу.
У самого медпункта зацвела суковатая липа. Вечерело, и солнце отсвечивало радужными лучами, от которых белый цвет липы казался красноватым, а стекла в окнах школы горели.
— Галина Сергеевна, я привез больного, — сказал вошедший Митяй.
Галина накинула халат и выскочила во двор.
— Ваня! — радостно и удивленно прошептала она. — Ты же обещал через две недели.
— Так бы и случилось, если бы не этот товарищ, — сказал Клинкин, указывая на Митяя. — В вашем районе три Каменки. Я приехал вчера, и меня направили совсем не туда, куда нужно. Вернулся сегодня в район и случайно узнал, что ты живешь здесь. — Тихо добавил: — Я сдал досрочно сессию.
Клинкин посмотрел вокруг. Аккуратные избы тонули в свежей зелени. Недалеко голубела широкая излучина реки. Вечерний воздух был напоен ароматом скошенных трав.
— Галка, красота здесь какая! Можно, я останусь на все лето?
— Можно и навсегда, — весело ответила Галя.
Когда они пересказали друг другу все новости, Галина повела Клинкина показывать деревню.
— Знаешь, Галка, я бы на твоем месте жил на лугу, в стогу сена.
— Ты будешь жить у меня, а я у тети Дуси.
Клинкин понимающе кивнул головой.
— Галка, какая ты хорошая! А тебя действительно «врачихой» называют?
— Действительно.
— Это потому, что фельдшерица трудное слово, нет, вернее, потому, что тут именно ты должна быть врачом! — он обнял ее, и Галина почувствовала, как радостно застучало сердце. Она вспомнила последнюю ночь в общежитии, Аду, комсомольского секретаря. И все страсти, все волнения, которые ей пришлось пережить, показались мелкими и пустячными.
