Воротник не позволял ему наклонять голову, и он не видел стоявшей на столе тарелки с едой. Проблема решилась перестановкой тарелки сантиметров на сорок от себя. Чтобы наполнить стакан, его приходилось держать в вытянутой руке. И третье, что он понял: рот широко не открыть.
Так что больших препятствий, чтобы питаться на людях, не было. Убрав со стола, он прилег вздремнуть, добрать сна после прошлой ночи. Но никак не мог найти удобное положение для головы.
Проснулся часа в четыре и позвонил в контору. Новостей никаких, так что можно было позволить себе не торопиться.
Когда Катарелла известил о прибытии молодого человека, комиссар уже два часа маялся от скуки. Мертвый штиль сотворил чудо: на его письменном столе вместо тонны бумаг на подпись лежал от силы килограмм. Он нарочно оставил эту стопку: мысль о том, что придется сидеть в конторе совершенно без дела, приводила его в содрогание.
Артуро Пеннизи был вылитый Гарри Поттер лет двадцати.
Даже очочки такие же. Войдя в кабинет, он совершенно не смутился, заговорил первым и сразу взял быка за рога.
– Я попросил Ингрид представить меня вам, потому что очень интересуюсь вашими методами расследования.
– В полицейские собрались?
– Нет.
– Думаете изучать криминологию?
– Нет.
Монтальбано взглянул на него вопросительно, и тот счел нужным уточнить:
– Я учусь в университете на втором курсе, изучаю философию, хочу стать эпистемологом.
У него полная ясность в голове. Однако в голосе не слышалось энтузиазма, свойственного его ровесникам, наметившим свой путь и собирающимся пройти по нему до конца.
Но, насколько помнил Монтальбано, эпистемология – это часть философии науки. А что общего между философией науки и убийством?
– А почему вас интересуют мои, как вы их называете, методы расследования? Ведь они совершенно ненаучные.
– Простите, я, видимо, неудачно выразился. Меня интересует работа вашего мозга, когда вы проводите расследование.
– Дважды два – четыре.
– Не понял, извините.
– Я вкратце описал вам, как работает мой мозг.
Гарри Поттер впервые улыбнулся.
– Вы не обидитесь, если я скажу, что не верю?
– Слушайте, я не хотел вас разочаровывать, но уверяю, что…
– Позвольте мне проявить настойчивость. Можно привести пример, который имеет к вам непосредственное отношение?
– Пожалуйста.
– Ингрид рассказала мне, как вы познакомились.
– И?
– В ваших глазах Ингрид должна представлять собой число четыре, то есть сумму двух и двух.
– Объясните-ка.
– Она рассказала, что все было подстроено так, что главные улики в преступлении падали на нее, но вы в это не поверили. То есть вы не поверили тогда, что дважды два – четыре.
