Хозяин улуса, как и полагалось, сразу заговорил с Табуном о скоте, о предстоящих перекочевках. Щурясь на палящее солнце, Табун поправил притороченную к седлу длинноствольную пищаль и неторопливо, как бы взвешивая слова, ответил:
— Наделенный светлым умом знает, откуда берутся реки и как растут седовласые ковыли. Но даже он вряд ли скажет, где зимует добрый бог Кудай и куда надо кочевать, чтобы быть поближе к нему.
— Кудай разыщет того, кто ему нужен, на Кудая работает тысяча духов, — твердо сказал Ишей, пальцами поглаживая жидкий клочок бороды.
Улус захлопотал. В приречной, уходящей к далеким горам равнине лилово задымили кизячные костры. Забегали у юрт голые шустрые ребятишки, запрыгали, играя с ними, мохнатые волкодавы.
В ковылях там и сям паслись на приколах резвые, с атласной шерстью жеребята, неподалеку от них, то и дело вскидывая головы и озираясь, щипали траву дойные кобылы. Из ближнего распадка слышалось разноголосое протяжное блеяние овец. Разводя тонкими руками, Ишей с удовольствием показывал Табуну свой скот.
Караван дружной, галдящей толпою встретили услужливые, ловкие парни. Они помогли гостям спешиться, тут же по соседству с юртой Ишея принялись ставить гостевую юрту княгине. А пока Абакай, почтительно поддерживая под локоть, увела к себе молодая жена Иренека, синеглазая и круглоскулая любимица улуса, дальняя родственница старой княгини.
С дороги мужчины, крякая и посмеиваясь, выпили густого холодного кумыса. В ожидании, когда чабаны зарежут, разделают и сварят пойманных в отаре жирных баранов, Ишей и Табун пошли по улусу искать уединения. А Иренек и прибывшие в улус парни тем временем состязались в сабельном бое да в стрельбе из луков по горелой, привезенной на дрова коряге.
В степи слух идет впереди человека. О поездке Абакай к Ишею тотчас узнали князья, кочевавшие в просторных долинах двух Июсов. К вечеру, будто ненароком, сюда приехал скорый на сборы тучный телом князец Бехтен со своей родней, появился старший сын Ишея Айкан, улус которого стоял в низине, у самых камышей пресного озера Балыклыкуль, и племянник начального князя Итпола. И когда все насытились вареной бараниной и уже собрались спать, прискакал непременный в советах князец Сенчикей с сыном Шандой, они кочевали подальше других — по ручью Тарча.
Ночью в ущелье сердито ходил гром, а утро выдалось туманное, теплое. После крепкой араки гости спали сладко и долго. Старый Ишей успел верхом обернуться на родовые пастбища в суходольном степном урочище, а никто из гостей еще не пробудился.
