— Это я бы и хотел выяснить.
Она пожала плечами:
— Я ничего не знаю о нем.
— Как ты думаешь, — спросил Вендерс, — он не может следить за тобой?
— Да что случилось? — не выдержала Жаклин. Вендерс вздохнул.
— Понимаешь… Мне он не нравится… Он не нравится мне как профессионалу.
— Слушаю вас, — устало сказала Жаклин.
— Он не говорит ни на одном из существующих в мире языков. — Жаклин вздрогнула, вспомнив, как старик жестами отдавал приказы двум девушкам. Может быть, рассказать Вендерсу все, как есть? Но тогда придется объяснять, почему она побежала за ним, а этого ей не хотелось. Да и как бы она объяснила? — Может быть, он немой, я допускаю, — продолжал консультант директора Центра, внимательно глядя на нее. — Но он не владеет и языком глухонемых.
— Ну… Возможно, он не нуждается в языке…
— Допустим. Но мы не можем выяснить, откуда он взялся. Он купил этот дом у прежнего хозяина — раньше там был… притон. Купил, между прочим, недешево. Значит, у него есть деньги, но к чему тогда весь этот маскарад? Мальчик и девчонки тоже достались ему от прежнего хозяина. — «Значит, какие-то девушки там все-таки были, — подумала Жаклин. — Во всяком случае, могли быть». — С ними как раз все чисто. Я могу проследить их биографию от рождения. Конечно, они не образцы добродетели, но тем не менее… А вот сам старик… Я не люблю, когда кто-то появляется из ниоткуда. И еще больше мне не нравится твое… молчание.
— Вы меня в чем-то подозреваете?
Вендерс надул щеки и тяжело выдохнул:
— Если бы подозревал, то не разговаривал бы с тобой сейчас.
Жаклин покачала головой:
— Мне нечего вам сказать.
— Я не исповедник, — глядя в свой бокал, проговорил Вендерс. — И не психоаналитик. Но подумай о моих словах. За тобой тянется много концов. Николсон не знает, что ты творила в Лионе, а еще раньше в Рутенберге. Ему и не надо знать. Но я — знаю.
Жаклин побледнела.
— Я не просто так дал тебе это задание, — продолжал он. — Выпей и успокойся, — он налил джина в ее бокал. Потом взял в руки бутылку с тоником, но, взглянув на Жаклин, поставил ее обратно на стол. — Я не собираюсь доставлять тебе неприятности. Но если о твоих секретах, которые, согласен, никого не касаются, знаю я… Уверена ли ты, что о них не знает кто-нибудь еще?
Жаклин перевела дух:
— Все мои секреты… как цветное стеклышко, присыпанное землей. Ничего серьезного, поверьте…
Вендерс несколько минут молча ковырял вилкой в тарелке:
— Как знаешь, Жаклин. Ты уже взрослая девочка, а я всего лишь старый… ладно, не будем уточнять.
