Я увезу тебя из города слез - Синти Шелтон

«Так не бывает», — сказала она себе, когда широкоплечая сестра-акушерка подняла над головой истошно орущего младенца. Ее младенца. Ее сына. Что в таких случаях должна чувствовать женщина? Наверное, радоваться, испытывать блаженство, ощущать себя бесконечно счастливой… «Посмотрите, какой богатырь! — воскликнула сестра. — Посмотрите же! Вы рады?» Жаклин смотрела на ребенка, и комок подкатывал к ее горлу. Рада ли она? Жаклин призналась себе, что не испытывает сейчас никаких эмоций. Вообще никаких. Ни радости, ни разочарования. Человек появился на свет. Она причастна к его рождению. Она его мать. Вот и все.

Она вспомнила, как мучилась эти долгие месяцы. Она не имела права рожать, если собиралась и в дальнейшем заниматься той же деятельностью, которой занималась до сих пор. Таковы были правила учреждения, в котором она работала. Она не собиралась бросать свое дело.

Но ребенок был зачат от человека, которого она любила. Это была очень короткая любовь. Короткая, потому что любимый человек умер. Его убили. И Жаклин была уверена, что в его смерти виновата она. Он умер, но Бог положил так, чтобы его род не прервался. Какое право имела она убивать ребенка? Это удвоило бы ее вину.

Впрочем, логические доводы здесь были совсем ни при чем. Она прислушивалась к себе и хотела получить ответ на мучающий ее вопрос не логически, а в доводах сердца. Но как раз сердце-то и молчало. Она в прострации бродила по лионским улицам, иногда надолго задерживаясь в маленьких кафе… Из этого состояния ее вывела работа.

Лионское управление полиции привлекло ее к расследованию одного непростого дела. В один из самых сложных моментов этого расследования, будучи на краю гибели и только чудом спасшись, она словно очнулась и вдруг сказала своему еще не рожденному малышу: «Ничего не бойся. Я никому не позволю дать тебя в обиду. Ты будешь красивым и сильным, как твой отец». Если верить, что дети еще в утробе общаются с миром и видят его таким же, каким видит его мать, то сыну Жаклин хватало и серьезных нервных потрясений, и ощущений реальной опасности, и пьянящего чувства риска…

Комиссар Ферран, начальник лионской полиции, с ужасом взирал на увеличивающийся живот приемной дочери и лишь уговаривал будущего внука потерпеть.

Начало девятого месяца беременности Жаклин отпраздновала завершением сложного расследования. Пару дней она провела, как и полагается всем женщинам в ее состоянии, в тишине и спокойствии, сидя в кресле-качалке на веранде лионского дома. Она даже пыталась освоить основы вязания… Но на третий день Жан-Поль запросился на свет Божий.