Позади за стеклом, в холле, уже двигаются чьи-то фигуры, доносятся неразборчивые голоса. Люди собираются на ужин. Нет, в самом деле, надо идти; она зябко передергивает плечами. Где там Анюта? — кажется, увлеклась, не собирается двигаться с места…
— Идемте, пора, — приглашает чиновник.
На своего соседа по номеру он и не оглядывается: правильно, догадывается Нина, они ведь чужие, случайные люди. А ведь это, если разобраться, совсем уж кромешный ужас. Каково бы ей самой сейчас было, если бы вместо Анюты — с чужим, случайным человеком?!
Чиновник распахивает перед ней дверь, и Нина входит внутрь. Свежая сырая тишина мгновенно переключается на душный многоголосый гул. Громко проносятся в сторону столовой странные молодые люди в средневековых костюмах, стучат каблучками знакомая девушка Аня с подружкой, уже в окружении юных мальчиков, элегантная женщина ведет за ручки двоих рыженьких детей, рыжий отец идет за ними, следом другой мужчина несет на руках полусонную черненькую девочку… Чиновник придерживает стеклянную створку, и Нина проходит в столовую.
Выбирает место лицом к выходу, чтобы сразу увидеть Анюту. Чиновник садится напротив. На столе уже стоят запечатанные баночки кефира, чашки с пакетиками чая и блюдо кексов, присыпанных сахарной пудрой.
— У них неплохое снабжение, — говорит чиновник, придвигая к себе кефир и придирчиво разглядывая дату на упаковке. — Но существует же цикл. И я не уверен.
Дребезжит тележка. Мрачный мужчина в фартуке расставляет по столам тарелки, он двигается бесстрастно, как автомат, не реагируя на реплики с мест. Этому человеку место в каком-нибудь заводском цеху или, скорее, в морге, а не в общественной столовой, и Нине становится не по себе. Она старается на него не смотреть, лихорадочно переводя взгляд с выхода, где с минуты на минуту должна возникнуть Анюта, на лицо соседа напротив, чьи брылы уже украсились белыми кефирными усами.
— Рекомендую, — невнятно говорит чиновник.
Она, Нина, никогда не любила кефир.
Анюта с кавалером появляются в зале через добрых минут двадцать, когда их порции давно стынут на столе. У нее на плечах накинут его пиджак, меньший на несколько размеров, так что совершенно непонятно, как он там удерживается. Нина закусывает губу от неуместного смеха. Подруга окидывает стол критическим взглядом и заявляет:
— Я никогда не ужинаю в это время. Нина, ты уже? Бери кефир, кексы, и пойдем в номер. Еще увидимся, Юрий Владиславович, — королевским движением плеч она сбрасывает пиджак ему в руки.
