Сегодня Кеннет понял, как это — проснуться без надежды. Без надежды на то, что всё это окажется долгим, безумно ярким и подробным сном. Размыкая веки, он ожидал увидеть круглую залу, наваленные на полу подушки и спящую рядом тощую девчонку в ядовито-зелёном платье. Может, виной тому была неприятная боль у сгиба локтя, может, запах духов и машинного масла, а может — простое понимание: будь всё происходящее сном, он давно бы проснулся.
Тем временем Королева села и широко зевнула. Зубы у неё были мелкие, острые, как у хищного зверька, но голливудской улыбкой и не пахло: между передними коричневато-жёлтыми зубками зияла широкая щель, куда запросто можно было впихнуть ещё один. Интересно, насколько же уродливым был её отец, чтобы девочка получилась вот такой? Мать у неё, конечно, тоже была не красавицей, но не настолько!
Уродина тем временем стёрла рукавом размазавшуюся помаду и хлопнула в ладоши:
— А теперь — завтракать!
Едва она это произнесла, как младший Каррингтон услышал недовольное ворчание собственного желудка. Когда он вообще в последний раз ел?.. Когда думаешь исключительно о возможном побеге из кукольного королевства, как-то не задумываешься о вещах менее глобальных.
— Ты тоже хочешь кушать? — всполошилась Королева. — Сейчас-сейчас, подожди немножко! Я тебя покормлю, только… — тут она хитро улыбнулась, отчего у Кеннета по коже пробежало целое стадо мурашек, — только давай сначала немножко поиграем? Я всегда играю перед завтраком! А ты перед завтраком что делаешь?
— Обычно чищу зубы, — невпопад вякнул он. Шарлотта надула губки:
— Фу! Гадость! Это совсем не весело. Зачем их вообще чистить?! Лучше заняться чем-нибудь поинтереснее!
«Чтобы не болели и не выпадали», — чуть было не воскликнул Кеннет, но вовремя прикусил язык. Его дело — не воспитать из наглой девчонки нормального человека, пусть это и не представляется теперь невозможным; его дело — избавить королевство от её брата. И по возможности — от неё самой.
В круглую залу медленно вплыла Клодия. Нет, первая фрейлина даже не повернула головы в сторону потенциального «спасителя» — наверное, потому, что не желала ненароком выдать их недавний сговор. В руках она несла поднос с незатейливыми лакомствами: кружка чая, яблоко, парочка тостов, намазанных вареньем… Кеннет сглотнул слюну и отвернулся, постепенно успокаивая себя: Королева не питается отрубленными головами или ещё какой мерзостью, она — просто человек. Точнее, маленькая девочка. И с этой маленькой девочкой нужно пусть через силу, но подружиться.
