Но «трудный подросток» и так уже направлялся к ним. Увидев четвёрку доморощенных сыщиков, он отчего-то приободрился и, всплеснув руками, заговорил:
— Видали? Амбруаз совсем уже головой стукнулся.
— В смысле? Так это ты с ним разгова… — ладонь вновь впечаталась в губы Эмиля. Нет, серьёзно, этот недо-Пуаро вообще умеет молчать?! Хорошо, что Эдуард не обратил внимания на его слова, отвечая на первый вопрос:
— Знаете, что этот психованный возомнил?! Он хочет лезть в катакомбы! Мол, он там кого-то видел.
Ага, значит, это второй собеседник. Отчего-то Хару ощутил прилив лёгкого беспокойства, но тут снова заговорил освободившийся от хватки Эмиль:
— Кого? Он не сказал?
— Он точно не разглядел. Говорит, это вроде бы был мужчина. На этом всё. Да он мне и не особо рассказывал, зато твердил, что в этих несчастных катакомбах есть, на что взглянуть.
Хару смотрел в лицо их собеседника и не понимал — к чему такая откровенность? Почему он так легко рассказывает о своём разговоре с Амбруазом? Может ли быть, что на самом деле… Нет, наверное, нет. Старший из близнецов тряхнул головой: пора бы уже освобождаться от влияния фильмов. Вот, опять судит человека только по внешности.
— Если к вам этот тип тоже прилипнет, предупреждаю — не лезьте даже. Там и помереть безо всякого убийцы недолго, — пояснил Эдуард. Разом всё стало понятно: значит, он решил уберечь новичков от попытки пробраться в катакомбы под школой. Или он там что-то прячет? Чтоб его, это киношно-книжное восприятие!
В конце коридора снова послышались шаги, и Эдуард, буркнув «Мне пора», столь же стремительно скрылся за поворотом. Наверное, не желал снова встречаться с Амбруазом.
— Это что за столпотворение? Что-то ещё случилось? — приближаясь, спросил похожий на мышь юноша. Вроде бы невинный вопрос заставил мурашки устроить забег по спине Хару. То ли из-за их подозрений, то ли ещё из-за чего-то становилось страшно от одного звука голоса этого вроде бы невинного подростка. Чёрт, да он ото всех уже шарахался! Ещё немного — и сам себя начнёт подозревать.
Неожиданно вперёд вышел Ансо. В упор уставившись на Амбруаза, он спросил:
— Позволь спросить, с какой стати ты расспрашивал Дамиана о морозильной камере, а?
Интонации у него в голосе при этом были такие, словно он не погнушается и запихнуть предполагаемого преступника в морозилку на час-другой, дабы разговорить. Но ответом был лишь недоумённый взгляд Амбруаза:
— Почему тебя это так интересует? Если угодно, скажу: мои родители не отказались бы иметь подобное оборудование в самых крупных наших ресторанах. Надеюсь, вопрос исчерпан?
