— Ты не хочешь детей? — треснувшим голосом спрашивает девушка. Левую ладонь почему-то снова держит на животе. Словно бы прямо сейчас теряет ребенка, о котором так плачет. И которого так хочет.
Но в ответе Эдвард не сомневается. Впервые за последние дни в чем-то настолько не сомневается. Не трогает ничего. Ничего не пугает.
А потому голос звучит ровно и предельно ясно, даже без слез и дрожи:
— Нет.
* * *
Согнувшись в три погибели Белла не видит ничего, кроме унитаза. Раз за разом, беспрестанно, склоняясь к нему, перестает замечать все, что происходит вокруг. В белой ледяной уборной пахнет чистящими средствами и розовым маслом — от этого запаха, кажется, тошнит ничуть не меньше, чем от соуса песто.
Неприятные звуки, отталкиваясь от стен с безмолвной плиткой, возвращаются обратно и вынуждают позывы повторяться снова и снова. Даже чаще.
Обняв холодный камень, несколько секунд передышки девушка тратит на попытку восстановить дыхание. Особого результата не приносит, но хоть отвлекает. Ненадолго.
В голове все стучат слова, услышав которые прежде, она бы лишь рассмеялась. Что бы Эдвард сказал «Я не хочу иметь детей»? Что бы отказался быть родителем?.. Такого бреда не могло прийти и в горячке. Это не ее муж. Не тот мужчина, кольцо от которого она приняла с радостным воплем. Это кто-то чужой. Кто-то, кто вернулся домой на четыре часа позже обычного, весь в крови и отказался объяснять причину… кто-то, кто больше не желает (или не может?) быть прежним.
В какой-то момент к рвоте примешиваются слезы. Задыхаясь, но не переставая плакать, Белла морщится от очередного спазма, не в силах пошевелиться. Не та эта тошнота, которую можно так легко прекратить…
«— Надо будет купить такую же, — оценивающим взглядом изучив колыбельку в детском магазине, замечает Эдвард. Роуз согласно кивает, подмигивая Белле. Говорила, что этот мужчина оправдает все ожидания сестры на тему отцовства».
«— Мальчик или девочка, мистер Каллен? — в шутку спрашивает его Эммет, толкая кулаком в плечо и наливая очередной стакан с бренди.
Эдвард оборачивается к жене, сжимая ее руку и поглаживая филатху, прежде чем, не задумываясь, ответить:
— Кто угодно. И не один».
«— С яйцеклетками особых проблем нет, миссис Каллен. Здесь скорее дело в семенной жидкости…
— Это моя вина, — сокрушенно качает головой Белла. Эдвард хмурится.
— Причем здесь ты? Дело в сперме, он же сказал.
— Это глупости, — отвечает девушка, не желая даже признавать тот факт, что бесплодием может оказаться болен Каллен, — я не могу зачать ребенка…»
